Любовь и проклятие камня - стр. 13
– Не стрелять! – заорал капитан стражи. Он опять ударил клинком по луку, и стрела ушла в бок, прошив насквозь бумажную перегородку между комнатами.
– Я сказал не стрелять! – твердо повторил он.
– Капитан, нам не взять ее живой! Она одна здесь всех положила! – закричал какой-то солдат, чье имя Соджун не знал.
– Она моего брата убила! Тварь такая! – заорал солдат справа и бросился было на женщину.
– Я сказал не стрелять! – глухо повторил Соджун.
Тут к нему подошел капитан Сон, командующий отрядом этих солдат. У него была перевязана рука, которая, судя по перекошенной роже, изрядно болела.
– Капитан Ким, что вы здесь делаете? – спросил он.
– То же, что и вы, капитан.
– Насколько мне известно, вы в данный момент должны быть в поместье другого предателя, – прошипел он прямо в ухо нежданному визитеру.
– А вы, я вижу, тут решили порубить всю семью. Не щадя никого? – в тон ему прошептал тот.
– Так и ступайте себе!
– Я не дам вам убить беззащитную женщину с детьми, – сказал, как отрезал Соджун.
– Беззащитную? Беззащитную? Беззащитную?! Да ты верно умом тронулся, капитан Ким! – загоготал капитан Сон, обводя рукой вокруг. – Ее предателя-мужа мы убили сразу, а здесь… Вот здесь! ЗДЕСЬ! На этом самом месте всех положила она! Она ведьма! Женщина не может так биться на мечах. Три человека ее не смогли сдержать! Она вырвалась, отобрала у одного из солдат меч, серп этот… откуда-то взяла и все! Никто подойти не может! Ты видишь, сколько здесь трупов, а, капитан? Сколько? Пятеро, шестеро, семеро и там восьмой! И все от ее руки пали.
Соджун оглянулся на Елень. Она молчала, будто воды в рот набрала, лишь темно-зеленые глаза казались почти черными и зло блестели исподлобья. Молчали и дети.
– Как бы там ни было, я все равно не дам тебе ее убить, – между тем проговорил Соджун, и, подобравшись чуть ближе к капитану, шепнул. – Сколько времени твой отец занимает должность при дворе? А долго ли он просидит на этом месте, если ты сейчас не отступишь? Я ведь единственный сын семьи, неужто отец откажет мне в маленькой просьбе?
Капитан Сон отшатнулся от Соджуна, буравя его тяжелым взглядом.
Соджун, уже зная, что одержал эту победу, обернулся к Елень.
– Госпожа…, – начал, было, он.
– Ты! – тяжелый клинок вновь взмыл вверх и, загудев, остановилось прямо перед лицом Соджуна. – Ты! Собака! Мой супруг так уважал тебя! В этом доме тебя встречали как самого дорого гостя, и вот она – твоя плата! Ты сгоришь в аду! Проклинаю тебя!
Такой он ее никогда не видел. От ее слов, словно отхлеставших его по щекам, ему было и горько, и больно. Он опустил глаза. Смотреть на ее разъяренное лицо, по которому градом текли слезы – по его вине пролитые!!! – сил не было.
– Таких как она не приручить! – подытожил капитан Сон. – Таких убивают на месте!
– Я сам разберусь с этим, – тихо сказал Соджун в ответ и вновь посмотрел на нее.
Она лишь движениями локтей заводила детей себе за спину.
– Госпожа, – начал было Соджун.
– Она рабыня! – закричал капитан Сон, взвыв от боли. – Отгосподствовала!
– Госпожа, – в третий раз начал Соджун, – сейчас самое главное спасти жизнь вам и вашим детям. Бросьте оружие и сдайтесь. Я клянусь, вам сохранят жизни. Если же вы будете стоять на своем, то вы все погибните. Ваши оба старших сына уже мертвы.