Любовь и корона - стр. 22
Как ни таилась принцесса, сопровождавший ее Игинир заметил ее любопытство и пояснил:
— Двери ведут в подземные ходы, наподобие муравьиных. Все дома селения соединены в единое целое под землей. Наверх выходят лишь сторожевые башни.
Яррен, следовавший по пятам за принцессой, не сдержал своего ценного мнения:
— Но если враг захватит одно здание, то он проникнет во все.
— Не сможет. Любой ласх, даже ребенок, легко блокирует ход. И враг никогда не сможет предугадать, откуда нападут защитники. Новый ход можно открыть в любом месте.
— Это уже какая-то шаунская магия, — засомневался горец. — Здесь еще земля, а не стометровая толща льда. Разве вы владеете магией земли, чтобы рыть ходы в мгновение ока?
Кронпринц засмеялся, и Летта украдкой залюбовалась, как по его длинным, ниже плеч, волосам лунного цвета скользят радужные блики.
— Все-то ты замечаешь, Яррен. Да, пока мы близки к человеческим землям, наша оборона работает иначе. Но, разумеется, секрет я тебе не открою.
— Шаунские амулеты можно исключить? — последовал вопрос, заданный самым невинным тоном.
— Угомонись, проныра. Даже то, что ты был учеником моего погибшего брата, не спасет тебя и всех ваших людей от обвинений в шпионаже, если отцу донесут о нашем разговоре. Но если у невесты императора еще есть такой эфемерный козырь, как обещанный ее будущему сыну огненный дар, то у вас и того нет.
Фрейлины, семенившие за госпожой на расстоянии трех шагов, дружно ойкнули.
— Понял, — смирил любопытство телохранитель гардарунтской принцессы.
«Так вот почему Игинир так терпелив и так много позволяет горцу, — подумала Летта. — Яррен — ученик его брата. Похоже, для кронпринца этот погибший брат был другом. Вон, с какой теплотой он о нем говорит. Надо расспросить Яррена подробнее, это знание может мне пригодится».
Летту и ее фрейлин поселили в двух смежных комнатах. Двое телохранителей отказались покинуть «женский этаж», заняли пост на лестнице перед входом и не собирались отдыхать.
— Мы можем обходится без сна несколько суток. Не беспокойтесь, за нас, ваше высочество, — поклонился второй горец, такой скромный, что Летта с трудом вспомнила его имя — Кандар. А его внешность выскальзывала из памяти, стоило отвернуться от юноши.
— Как хотите, но здесь нет нужды в неусыпном бдении, это еще не дворец, — проворчал Игинир.
— Именно поэтому, в нарушение протокола, сюда примчались и Даэр, и Эмерит? — почти беззвучно спросил Яррен, так, чтобы фрейлины не услышали.
— Ты слишком подозрителен.
Яррен пожал плечами и проскользнул вперед принцессы, бросив ошеломленной от такой наглости девушке:
— Я проверю покои, ваше высочество. Стойте здесь, войдете только после моего разрешения.
Игинир только головой покачал и, понизив голос, прошептал:
— Как вы думаете, принцесса, стоит рассматривать такое поведение как оскорбительное для принимающей стороны? Он нам не доверяет вашу безопасность!
Летта на миг растерялась, но быстро взяла себя в руки:
— Думаю, тот, кто ищет повод, найдет оскорбление даже в невинных словах и действиях, ваше высочество. Мой телохранитель лишь исполняет свои обязанности. Раз моего отца нет в живых, с него спросят Белые горы.
— Хороший ответ, — кивнул кронпринц.
Ждать пришлось недолго. Яррен широко распахнул дверь и жестом мажордома, с поклоном, дозволил войти принцессе и ее свите, а перед Игиниром, только вознамерившимся переступить порог, встал скалой: