Люби, но не рань - стр. 6
А меня не покидает чувство неправильности происходящего. Так странно: Тимур довез меня чуть ли не до порога, но сам зайти и поздороваться с умирающим отцом не соизволил. Неужели они совсем не общаются?
Дернув выдвижную ручку, качу чемодан по подъездной дорожке и, вскинув взгляд, останавливаюсь у подножья лестницы. Я прожила в этом доме лишь пару месяцев, но при виде знакомого фасада и панорамных окон в груди что-то болезненно екает. То ли отголоски былых переживаний, то ли ностальгия.
– Всем привет! – кричу я, с порога извещая о своем прибытии.
– Иду-иду, – слышу мамин голос, доносящийся откуда-то с кухни. А затем – ее приближающиеся шаги.
Скидываю кеды и озираюсь. За пять лет тут почти ничего не изменилось. Все те же авангардные картины на стенах, ковровые дорожки на мраморном полу и раскидистые пальмы, расставленные по углам.
– Доченька! Наконец-то приехала! – мама с полотенцем, перекинутым через плечо, появляется на пороге.
Похудела. Волосы собраны в пучок на скорую руку. Во взгляде – усталость. Очевидно, болезнь Анвара Эльдаровича изматывает ее куда сильнее, чем я могла предположить.
– Здравствуй, мамуль!
Мы ловим друг друга в объятия и несколько мгновений не шевелимся. Растворяемся в нахлынувших эмоциях. Наслаждаемся долгожданной встречей.
Тяну носом родной мамин запах, а она ласково гладит меня по волосам. Прямо как в детстве.
– Как хорошо, что ты дома, Лер, – слышу ее тихий полушепот.
– Я рада быть здесь. Очень-очень.
Наобнимавшись, мы проходим в столовую. Здороваюсь с домработницей, которая при виде меня ретируется и оставляет нас с родительницей наедине.
– Тимур не смог зайти? – спрашивает мама, извлекая из духовки какое-то ароматное блюдо.
– Нет, сказал, у него много дел.
– Ясно, – в ее вздохе слышится печаль.
– Он редко тут бывает? – осторожно прощупываю почву.
– Гораздо реже, чем нам хотелось бы, – она достает нож и принимается разрезать свой кулинарный изыск. – Лер, иди мой руки. Я мясо по-французски приготовила.
Ненадолго скрываюсь в ванной, а, вернувшись, продолжаю расспрос.
– Мам, неужто с тех пор Анвар Эльдарович с Тимуром так и не наладили контакт?
– Все сложнее, чем ты думаешь, дочь, – мама ставит передо мной тарелку и, усевшись напротив, подпирает кулаком щеку. – Ты ешь-ешь, а то остынет.
– И в чем же сложность? – не унимаюсь я.
Вооружаюсь вилкой и кладу в рот небольшой кусок картошки. М-м-м, чертовски вкусно! Как же я отвыкла от маминой стряпни.
– Да ты в принципе и так все знаешь, – она опять тяжело вздыхает. – После твоего отъезда отношения Анвара и Тимура обострились. Мальчик отказался от содержания, от квартиры… Да вообще от всего. Несколько недель даже на связь не выходил. Анвар тогда был вне себя, нервничал ужасно…
– Но потом же они вновь начали общаться? Помнишь, ты говорила, они даже на какую-то конференцию вместе ездили…
– Да, начали, – кивает, но как-то удрученно. – Однако полноценным общением это не назовешь. Тимур отгораживается от нас, в личную жизнь не пускает, об успехах в бизнесе не рассказывает… Анвар о его делах только через общих знакомых и узнает.
– Но он же приезжает сюда? Разве нет?
– Приезжает примерно раз в месяц. Проводит здесь ровно полчаса и сбегает. Я думала, хоть сегодня подольше побудет…
– Ты поэтому его за мной в аэропорт отправила? – удивляюсь.