Лягушка под зонтом - стр. 27

Ольга отправила в рот кусочек темного шоколада и спросила:

– Вы хотите сказать, что древний ацтек обретал необыкновенные способности больше от головы, чем от шоколада?

– Примерно так. Мы с вами можем проследить за собой. Я уверен, что ничего, кроме прилива бодрости, не почувствуем.

Разве? Ольга хотела возразить, что она уже чувствует что-то, чего не ощущала никогда прежде. Да, шоколад замечательный, похоже, ее голова ничем не отличается от головы древних ацтеков. Сердце билось так сильно, так жарко и так тревожно-томно, что…

– Но если переесть шоколада, то мы испытаем на себе тахикардию и головную боль, – услышала она.

Ольга едва удержалась от признания, что уже чувствует сбивчивое сердцебиение. А вот насчет головной боли… С ней такое бывало – после близости с мужчиной у нее болела голова без вмешательства шоколада.

Но если эта близость будет после шоколада? Нет, нет, ничего такого, она возьмет себя в руки, не станет проверять. Она – да. А он? Она же будет такая сладкая… Давным-давно, когда Ольга была маленькая, они с бабушкой жили летом в Угличе. Их соседка рассказывала:

– На мою Манечку мужики летят как мухи на мед.

Ольга помнила, что недолго размышляла над новостью. Она положила ложку меда на блюдце, поставила на подоконник, надеясь проследить – прилетят или нет?

Вечером, разглядывая нетронутую поверхность меда, сказала бабушке:

– Ни одного. Бабушка, а каким медом мажется Манечка тети Ули? На наш мед никакой мужик не прилетел. И мухи тоже.

Валентина Яковлевна смотрела на Ольгу, не понимая, о чем она. Потом, бросив взгляд на подоконник с блюдцем, засмеялась.

– Блюдце надо ставить туда, где есть мухи, а самой крутиться там, где мужчины.

Конец ознакомительного фрагмента.