Луна, любовь и некромант в Академии Невезучих - стр. 13
После такого я подскочила словно ужаленная. Надеюсь, Жасмин не врёт, иначе мы с ней не подружимся.
– Показать, где они? – уточнила она прищуриваясь. – И чистые вещи взять не забудь.
По пути я узнала, что моя соседка – фея. Вот только если обычно у фей получаются добрые и послушные растения, то у Жасмин выходят то ядовитые, то хищные, за это родственники и сбагрили еë в «Академию Невезучих». Я же в ответ сообщила, что попала сюда случайно, видимо, по невезению. Во всяком случае вчерашний день намекнул на моё невезение жирным, красным маркером. Узнав, что меня посчитали ведьмой, Жасмин никак не отреагировала, а когда услышала, что я тоже на тëмном отделении, то очень обрадовалась, сообщив, что будем вместе на пары ходить. Я про себя отметила, что надо подружить между собой Родолита и Жасмин, раз они оба так радуются, что у них, наконец, появится друг.
Вспоминая страшилки из интернета, я со страхом шла к душевым, представляя сколотый кафель, ржавые разводы и протекающие унитазы. Однако дела обстояли куда лучше. О студентах здесь заботились. Кабинки с индивидуальными раздевалками были оснащены по лучшим традициям дорогущих, пятизвëздочных отелей. Здесь тебе и ароматные шампуни с масками для волос, и нежные гели для душа, и деревянный поддон, чтоб не становиться голыми ногами на холоднющий кафель, и встроенный в раздевалке фен для волос. Одежду мне вчера, как оказалось, тоже предоставили новенькую, мягонькую и невозможно уютную. Даже белые тапочки сели по ноге идеально.
И пока я, переодевшись, расчёсывала волосы перед запотевшим зеркалом, оно потихоньку возвращалось в норму, а позади меня неспешно проявлялась бледная фигура в белом платье и с длинными чёрными волосами.
Если, падая с лестницы, я вопила подобно сирене, то на этот раз не сумела издать ни звука. Словно суслик перед ястребом, я замерла, всеми силами стараясь слиться с окружающим миром и, если получится, стать частью декора.
Свет замигал.
Фигура за моей спиной тоже замигала. Как новогодняя гирлянда, которую ещё не докрутили до ума: то появлялась перед глазами, то исчезала, приближаясь рывками с каждым миганием.
Наконец, собрав всё оставшееся в организме мужество, я сумела пошевелиться и развернулась к ней лицом. Садако остановилась. Теперь мигал только свет. Я же обеими руками держалась за расчёску, надеясь избить её монстра.
Монстр протянул ко мне свои бледные, исхудалые руки, а я на миг подумала, что неплохо бы дать им увлажняющий крем, но тут до меня донёсся крик Жасмин:
– Забыла предупредить! В ванне обитает дух девочки. Не включай фен, а то она его боится.
Серьёзно? Мы так говорим, когда знаем, что чья-то жизнь под угрозой?
Мы с духом девочки одновременно покосились на фен, словно он был священным Граалем. Она тихонько заскрипела чем-то в своём горле, а я хмыкнула, вновь обретя власть над своим телом, и потянулась к орудию победы.
– Ты там скоро? – голос Жасмин приближался. – Не хотелось бы, чтоб нас закрыли в душе.
Словно это был сигнал, Садако с громким чавканьем и всосалась в пол. Я осталась с феном в руке, как последний герой фильма ужасов, которому внезапно отменили апокалипсис.
Жасмин появилась в дверях, свет мигнул ещё пару раз, но я не отреагировала, гордо выпрямившись.
В душе я действительно чувствовала себя победителем, а вот когда мы из него вышли, то обратила изучающий взор на собственное похоронное одеяние.