Лукавые книготорговцы Бата - стр. 17

– Нет, – ответила Руби, замедляя шаг, чтобы пропустить Вивьен в мастерскую.

– Черт! – выругалась Вивьен. – Это же главное.

– Но доска, которую мы используем для переплета самых сложных книг, по сути, такая же. То есть волшебная. Она создана для того, чтобы удерживать магию. Правда, обычно мы используем ее для заклинаний связывания и сдерживания, но для перемещения она сработает ничуть не хуже.

– Ты про доску из Рубивен-Милл? – переспросила Вивьен. – Но она же работает как копирка и потому черная как смоль. Рисунок придется переворачивать, а это чертовски сложно.

– Нет, если взять серебряные чернила, – ответила Руби. – У нас их много. Но нам все равно нужна сильная связь с местом, не хуже, чем у Владыки с его уделом. Сомневаюсь, что она есть у кого-нибудь из нас, как и талант к рисованию, не говоря уже о том, что надо…

Последние слова Руби уже кричала вслед Вивьен, которая вдруг сорвалась с места и понеслась по лестнице вниз, так же самозабвенно перескакивая через несколько ступенек кряду, как это делал совсем недавно ее брат, поднимаясь наверх.

– Обязательно позвонить еще раз, срочно! – крикнула Вивьен.

Мерлин разжал ладонь. Пчела взлетела и, важно жужжа, стала кругами подниматься в летнее небо. Какое еще небо? Ведь над ним крыша Малого книжного. И вообще, сейчас не лето.

– Кажется, я свалял дурака, – буркнул себе под нос леворукий книготорговец.

Подняв дубинку времен Вильгельма IV, он медленно повернулся вокруг себя, оценивая обстановку.

Он очутился в центре лабиринта, который видел на карте, только в реальности тот оказался не совсем таким, как на бумаге. Стены высотой восемь футов были не из кирпича, а из крупных блоков крапчатого сероватого мрамора, и обвивавшие их розы были вовсе не живыми, а тоже мраморными. Изысканная резьба вызывала подозрение, ведь если она покрывает все стены лабиринта, значит над ней трудились целые поколения резчиков по камню и их подмастерьев.

Рядом с Мерлином были солнечные часы на постаменте – и то и другое из того же мрамора, что и стены. Только гномон часов был бронзовый, даже не позеленевший от времени. Его длинная тень падала на вырезанную в камне римскую цифру двенадцать.

Под ногами Мерлина лежал ухоженный газон. Траву на нем подрезали совсем недавно, и с тех пор по ней, судя по всему, никто не ходил – она выглядела девственной. Зато у ближайшего выхода Мерлин заметил кое-что необычное для лабиринта – просвет в стене шириной с дверь. На траве рядом с просветом лежал небольшой квадратный предмет – то ли портмоне, то ли бумажник.

Но Мерлин не пошел проверять свою догадку. Он остался на месте и продолжил внимательно разглядывать небо, стены и каменные розы. Их стебли были сплошь покрыты шипами, причем такими большими, каких не бывает у настоящих роз, так что по стенам, словно увитым колючей проволокой, невозможно было вскарабкаться наверх. Правда, Мерлин считал, что это касается только обычных людей, а уж он сможет перебраться на ту сторону, причем без особых потерь. Но для этого розы должны быть всего лишь украшениями из камня, а чутье подсказывало Мерлину, что это не так. Желая проверить свою догадку, он сделал к стене шаг, вытянул руку и ткнул в ближайшую розу концом дубинки. Он не удивился, когда каменный цветок вцепился в нее, обнажив ряды острых зубов, которые только притворялись шипами, а побеги мгновенно опутали дубинку и попытались вырвать ее из рук Мерлина. Ему удалось вытащить ее из их цепких объятий, но царапины, которые теперь покрывали ранее безупречный лак, огорчили его.