Ловушка для Инквизитора - стр. 36

- Он не дал мне ничего, ни тепла, ни любви, ни счастья,  - шептала Софи, яростно сжав кулаки. - Так как вышло, что я ему осталась должна?!

Ночь любви с Тристаном была ее своеобразная маленькая месть Ричарду. Теперь она полнее ощущала  всю никчемность своего мужа и понимала, что он был лишь видимостью защиты. Она сама себя убедила, что Патрик ее не трогает только потому, что дружен с ее мужем. На самом же деле, конечно, этот мелкий бесенок в человеческой шкурке, наверное, не получил разрешения от своего хозяина чтобы коснуться ее.

И Тристан так удачно явился и разрубил все ее проблемы…

Словно ощутив, что она уже не спит, Тристан открыл глаза, и Софи тотчас же почему-то захотела убежать, спрятаться. В его полусонных глазах она увидела разгорающееся желание, его рука, лежащая на ее теле, двинулась, обнимая девушку крепче, Тристан шевельнулся, подминая Софи под себя.

Здравствуй, утреннее продолжение страстной ночи.

Этого у нее с Ричардом тоже не было никогда.

Одно время она очень страдала, что муж к ней холоден, и страстно желала пробудить чувства в его сердце.  Очень старалась ему угодить в постели, чтобы тот оттаял, чтобы оставил с собой рядом до утра и с утра подарил поцелуй.

Зачем?

Софи призадумалась, зачем она это делала, и нашла лишь один ответ: от одиночества. Хотела обрести близкого человека в лице того, с кем была связана. Но и этого ей было не дано.

Ричарду это нравилось - ее покладистость и готовность отдавать ему все время и внимание;  но он брал свое и снова прогонял ее в холодную спальню.

Он считал, что так и должно быть. Жена должна стараться для мужа. А муж должен брать и жить своей жизнью, так, как ему нравится. Развлекать жену в его планы не входило.

А Тристан…

Принимая его утренние поцелуи, ощущая его ладони на своем лице, Софи вдруг поняла, что дело не в ней, в Ричарде. Он не готов был любить, не хотел. Не хотел давать ласки, как дает сейчас Тристан.

Для Тристана это было естественно, ласкать и целовать, нежно поглаживать Софи всю, скользя ладонями по изгибам ее теплого тела. Дарить ей удовольствие  и тепло своего немного влюбленного сердца.

Для Ричарда - нет. Он не умел любить. 

- О, небеса, - прошептала Софи со смехом, когда Тристан, обнимая ее за талию, скользнул губами по ее вздрагивающему животу. - Что вы такое задумали?!

Он не ответил, исцеловывая ее живот, ее сжатые бедра, розовый треугольничек между ними. Его пальцы настойчиво проникли меж ее ног, в самом нежном и чувствительном, мягком месте, он развел ее бедра и прижался губами к розовому лону.

- Святая магия! - взвизгнула Софи, поднимаясь на локтях, чувствуя, как ловкий язык Тристана  поглаживает ее меж ног, раскрывая лепестки, прикрывающие ее лоно. О таком бесстыдстве с Ричардом она и не слышала, ей до ужаса стыдно было, что Тристан смотрит и видит ее такой, с разведенными ногами.

Но он, целуя и поглаживая, положил ладонь на ее вздрагивающий живот, принуждая улечься обратно в постель, и его язык коснулся ее клитора. Софи вздрогнула, ее бедра под ладонями Тристана напряглись, когда удовольствие от поцелуев и ласк покатилось по нервам.

Язык Тристана ласкал и дразнил чувствительную точку меж ног девушки,  удовольствие то обжигало ее огнем, то становилось мягким  и легким. Софи, извивалась, нетерпеливо двигая бедрами, потиралась об язык Тристана сама, потому что ожидание наслаждения ее истомило, измучило. Она честно пыталась терпеть, как приличествует порядочной женщине, но долгая, острая и такая желанная ласка была слишком чувствительна, и Софи не сдержалась. Она хрипло и беспомощно застонала, ощущая себя маленьким зверьком, попавшим в западню. Тристан отстранился, и она едва не плакала, сорвавшись почти с самого пика наслаждения.