Ловля молний на живца - стр. 13
– Как давно?
– Познакомились… в начале апреля.
– Какого года?
– Этого. Апрель две тысячи четвертого.
– При каких обстоятельствах?
Вопрос повис в воздухе. Мама стояла у нее за спиной. Почему она не продумала ответы заранее? Маша полагала, что ее спросят, посещала ли она концерт, и поведают о судьбе Лизы. Что же теперь делать? Сказать, что познакомились с Лизой на улице? А если он уже допросил и других?
– Мы с Лизой из одной компании. Гуляем вместе…
– Где гуляем? В одной школе, одной секции? Что такое компания? Компания – это объединение по интересам. Разве нет? – Он впервые поглядел на маму. Мрачно, но, казалось бы, ища некоей поддержки. – В мое время, по крайней мере, так было.
– Обычная компания. Тусовка. В центре. – Маша выдохнула. Он взял ручку и стал молча писать в своих бумагах.
– В самом деле? – Власов вдруг хлопнул руками по поверхности стола. – А эпизод, когда брат Елизаветы… гражданин Соловецкий подобрал вас на Приозерском шоссе в три часа ночи, вам что-то напоминает?
У Маши перехватило горло.
– Что вы делали с Елизаветой ночью в лесу, на шоссе? А?
Воцарилось молчание. Маша робко оглянулась на маму. Та кивнула с олимпийским спокойствием.
– Мы были там… На даче у друга.
– На даче? Где эта дача расположена? – Власов взял новый шквальный темп. – А потом пешком пошли в город? А что там со стрельбой? А, Мария? Может, мы побеседуем как взрослые люди? – спросил он резко, и его костлявое лицо заметно осунулось. – Маму задерживаем…
– Стоп-стоп, – вступила мама совершенно хладнокровно. – Я могу переговорить с ней? С глазу на глаз.
– Нет. Вы за дверью недостаточно наговорились?
– Мне хотелось бы убедиться, что нам тут не требуется адвокат.
– Подождите вы с адвокатом. – Интонация Власова стала похожа на капризный рыночный лад. – Дайте ей сказать. Хотите, могу и адвоката вызвать, но ждать придется часа три, при этом я вас отсюда отпустить никуда не смогу. Надо вам это?
– Ладно, – по Машиному телу прокатился озноб. С каждым произнесенным словом ей становилось все холоднее. – Мы ездили на выходные на дачу к приятелю Юре. В Сосново. Добирались на электричке. С Финляндского вокзала. Как раз там мы с Лизой и познакомились. Она пришла как новая девушка Шалтая. До этого я ее не знала.
– Чья девушка?
– Вовы. Одного парня. Шалтай – это кличка.
– Кличка? Как у животного?
– Прозвище. У многих ребят есть прозвища.
– Дальше.
– Лизе не понравилось на даче, и она ушла на станцию. Решила вернуться в город. Электрички вроде еще ходили. Я ее догнала.
– Так. А что Лизе не понравилось на даче у Юры?
– Дом был сырой и без света. Компания чужая.
– Сколько вас было человек?
– Я не считала. Может, двадцать…
– Она чего-то испугалась? Почему ушла одна? А этот парень с кличкой что?
– Может, она с Вовой поссорилась. Он остался в доме. Спать. Я пошла за ней. На станции к ней кто-то привязался…
– Кто?
– Какие-то мужчины. Я только фигуры видела. Нетрезвые. Мы убежали. Спрятались в лесу. И она сказала, что у них недалеко дача, в Орехово. Позвонили ее брату, и он приехал. Подобрал нас.
– А стрельба?
– В лесу мы слышали несколько выстрелов.
– Почему же вы не позвонили в милицию? – Он удивленно поднял брови.
– Мы боялись, что телефон сядет.
– Куда повез вас брат Елизаветы?
– К себе и к Лизе на дачу.
– Теперь к концерту, – Власов резко перевел тему, потеряв интерес к ночи за городом. – Вы пришли туда с Лизой? Зачем вы ее туда позвали?