Ловец Мечей - стр. 81

Никогда в жизни Кел не испытывал подобного унижения. Он говорил себе, что унизили не его, Кела, а Анджумана, чью роль он играл. Он говорил себе, что Антонетта рассвирепеет, узнав о вмешательстве матери. Но Антонетта покинула их маленькую группу и на несколько месяцев исчезла за стенами материнского дома, как узница, запертая в башне.

Кел не передавал Конору разговора с леди Аллейн; Джосс, Шарлон и Конор, видимо, посчитали исчезновение Антонетты чем-то вполне естественным. Они знали, что девочки уходили и где-то там, в материнских покоях, с ними совершались загадочные превращения, в результате которых появлялась женщина – интересное, но чуждое существо.

Он услышал смех Антонетты, увидел, что она идет к нему. Солнце село, но звезды еще не зажглись, и Кел не видел выражения ее лица. Ее возвращение удивило его, но он твердо намеревался не показывать этого.

– Мне больше нечего сказать тебе о Коноре, – произнес он.

– А как насчет тебя самого? – Она наклонила голову набок. – Брак, предложения руки и сердца. Все такое. Ты…

«Брак для меня невозможен. И никогда не станет возможен».

Он неестественным голосом ответил:

– Дом Аврелианов много дал мне. Я хотел бы вернуть долг, прежде чем задумываться о свадьбе.

– Ах так. – Антонетта заправила за ухо локон. – Не хочешь мне рассказывать.

– С моей стороны было бы очень странно делиться с тобой подробностями личной жизни, – пожал плечами Кел. – Мы теперь практически чужие.

Антонетта поморгала и отвернулась.

Он продолжал:

– Я помню девочку, с которой дружил в детстве. Смелую, умную, независимую. Я скучаю по ней. Что с ней случилось?

– А ты не знаешь? – Она вздернула подбородок. – У той девочки не было будущего на Горе.

– Она могла бы найти себе место и здесь, – возразил Кел, – если бы у нее хватило смелости.

Антонетта втянула воздух сквозь зубы.

– Может быть, ты прав. Но смелость, как и ум, мало ценятся в женщине. Мне повезло – у меня нет ни того ни другого.

– Антонетта…

Кел сначала подумал, что это у него вырвалось ее имя. Но нет, ее звал Конор, жестом приглашая подойти к ним. Говорил, что им нужен беспристрастный судья для того, чтобы назвать победителя.

Во второй раз Антонетта повернулась к Келу спиной и ушла на другой конец крыши. Шарлон приобнял ее за плечи; этот жест мог бы показаться дружеским, если бы его сделал кто-то другой. Антонетта увернулась, шагнула к Конору и с улыбкой заговорила с ним. С этой очаровательной фальшивой улыбкой, в которой никто, кроме Кела, не замечал фальши.

Он вспомнил, как впервые увидел ее, эту улыбку. На балу, который давала ее мать в честь ее появления в светском обществе Горы. Он пошел на бал с Конором в качестве Кела Анджумана. Войдя в зал, он поискал ее взглядом, но не смог найти.

Потом Конор прикоснулся к его плечу и обратил его внимание на молодую женщину, которая беседовала с Арталом Гремонтом. Она была одета в наряд из дорогого узорчатого шелка; вырез, рукава и подол платья были отделаны кружевами, а волнистые светлые волосы красавицы были убраны лентами. Тонкие золотые цепочки блестели на ее запястьях и щиколотках, крупные бриллианты покачивались в ушах. Она вся сверкала и походила на стеклянную куклу – твердую, холодную, бездушную.

«Это она, – сказал Конор. – Антонетта».

Келу стало очень холодно.