Ловец душ и навья невеста - стр. 33
Рихард развел огонь в камине и жег в нем окровавленные салфетки. Полотенце, которое она использовала для компресса, висело на спинке стула возле камина и исходило паром.
— И какой у нас план? — спросила Карна.
Она отпустила Фифи на пол и прошлась вдоль книжного шкафа, трогая корешки наугад: все красные с позолоченным шрифтом. Похоже, Вилмос покупал книги, ориентируясь исключительно на цвет обложки: Карна нашла несколько абсолютно одинаковых изданий истории Рывни.
— Надо прибрать останки жруна, дождаться Вилмоса, всучить ему Фифи под видом Жожо и получить вторую часть гонорара, — ответил Рихард. — Может, все же пойдешь домой? Я схожу, найду Уго в патруле, он тебя проведет.
— Нет, вдруг тебе станет плохо от потери крови, — отказалась Карна, вытянув тут самую историю города. Лучше уж она проведет ночь тут, в компании ловца, чем пройдет хоть пять метров с его другом-свиньей.
Собачка цокала коготками по кабинету, подняв мордочку кверху и будто нюхая воздух — ничего общего с тем ужасным созданием, от которого в холле осталась лишь грязная лужа. Рихард нашел в столе початую пачку с крекерами. Бросил печеньку на пол, и Фифи тут же набросилась на нее, урча от голода.
— Совсем ее не кормили в этом твоем борделе, — укоризненно сказала Карна, аккуратно разделяя склеенные страницы книги.
— Он не мой, — возразил Рихард. — И вопреки тому, что ты наверняка обо мне думаешь, я там не такой уж частый гость.
— Я о тебе вообще не думаю, — фыркнула Карна и тут же, сама себе противореча, спросила: — А почему ты должен был стать ловцом?
Потянувшись, она взяла со стола пачку крекеров, и Фифи тут же подбежала к ней. Рихард молчал с минуту, и Карна уже решила, что он не ответит.
— Сейчас в гильдию ловцов принимают почти всех желающих. Требуется физическая выносливость и хоть какая-то смелость. Они не умеют убивать навь: тупо палят из пистолетов, рубят серебром, — ловец нахмурился, так что его темные брови почти сошлись в одну линию. — С простыми навками, вроде жруна, это может сработать. Но вотумы возвращаются снова, пока не получают своё, а высшая навь забирает множество жизней до того, как ее удается упокоить. Раньше было по-другому. Ловцом мог стать человек, который однажды уже перешагнул грань между мирами живых и мертвых. Мальчиков — беспризорников или из бедных семей — топили. А потом откачивали. Тех, кого удавалось вернуть к жизни, учили дальше. Некоторые после этого могли видеть сокрытое — вот из них и получались ловцы.
— Какой ужас! — воскликнула Карна.
— Я обошелся без этой процедуры, — слегка улыбнулся Рихард. — И перешагнул грань еще до рождения.
— Как это? Был мертв, еще не родившись?
— Моя мать умерла в родах. Меня достали из мертвого тела, и какое-то время я тоже был мертв, был частью того мира, за гранью. И теперь, когда убиваю его порождение, то убиваю навсегда — оно не является снова. Поэтому Августина и назвала меня одним из лучших, — Рихард достал кинжал и протянул рукоятью вперед. Карна осторожно обхватила ее пальцами.
— Я думала, он больше, — сказала она, поворачивая кинжал и ловя отблески огня, пляшущего в камине. Одна грань кинжала была светлей, чем другая.
— Не в размере дело, — ответил он со странной улыбочкой. — Хотя он довольно большой. Такой кинжал получают ловцы после выпуска из академии. Две грани: живое и мертвое, свет и тьма.