Лиза мне в паспорт - стр. 16

— А ты как же? — тут же хмурюсь.

Очень хочу пригласить ее к себе, но не уверена, как на это отреагирует Великан, нужно бы с ним для начала переговорить.

— А что я? Я остановилась в гостинице, отсюда недалеко, — успокаивает меня тетя. — Побуду в Ростове недельку, мы с тобой обязательно еще встретимся, пообщаемся. Всё-всё о тебе хочу знать! У тебя какое рабочее расписание?

— С девяти до девяти два дня через два, выходной будет только послезавтра… Но ты приходи в кафе завтра часиков в одиннадцать, здесь в это время никого, угощу тебя нашими деликатесами, наболтаемся!

— Приду!

— Как же я рада, что ты приехала!

Неожиданно все горести сегодняшнего дня кажутся мне неважными, даже глупыми. Что такое один неудачный день в сравнении с обретением родной души?

11. Глава 11. Вот она какая, Великанья любовь!

Тогда же:

Влад

Я, оказывается, рекордсмен по быстрой ходьбе. За то время, пока ждал возвращения кареглазой любительницы приправ, измерил квартиру шагами раз эдак пятьсот, а может, и тысячу. Через десять минут у меня начинает дергаться глаз, через пятнадцать — второй, а через тридцать непроизвольно скрежещу зубами.

Дальше на часы уже не смотрю, чтобы ненароком не совершить смертоубийство. Ставлю в прихожей стул, занимаю выжидательную позицию, сверлю дверь грозным взглядом и, наконец, слышу долгожданный звонок домофона.

— Да! — отвечаю бодро.

— Владик, это я, открой, пожалуйста!

Промурыжить бы ее у двери с полчаса или час, как она меня только что мурыжила! Вот была бы наука, больше ни разу ключи не забыла бы! Но я же не садист: во-первых, там холодно, не дай бог заболеет, во-вторых, слишком хочу ее видеть.

Открываю входную дверь нараспашку и жду, пока красавица выйдет из дверей лифта.

Увидев мое хмурое лицо, она замирает. Готов поклясться, решает, не удрать ли снова.

— Шагай домой! — командую громким басом.

Она вжимает голову в плечи, но всё же делает, что велю.

Едва Лиза оказывается в квартире, я демонстративно запираю дверь, стаскиваю с нее куртку, вешаю в шкаф, чтобы поняла наверняка — из квартиры не выпущу. И после того, как Кареглазка бормочет «спасибо» за то, что помог снять куртку, меня все-таки накрывает:

— Какого хрена, Лизавета?

Она замирает и выдавливает из себя вопрос:

— Что случилось?

— Что случилось?! Я тебе сейчас разъясню, что случилось! Какого хрена ты лезешь под колеса машин?! — ору уже совсем не сдерживаясь. — Если я еще раз увижу, что ты переходишь улицу не по пешеходному переходу и не на зеленый свет, я тебе ноги повыдираю! Ты хоть понимаешь, как это опасно?!

Она бледнеет, краснеет, потом кивает и норовит удрать из прихожей.

— Стоять!

— Владик… — тихо пищит она и замолкает.

— Что Владик? Ну что? Я не прав разве? — стою на своем.

— Не кричи, пожалуйста...

Она говорит так тихо, что мне приходится прислушиваться. Поневоле сбавляю тон… Это у нее такая тактика?

«На каждое действие есть противодействие, дорогуша!»

— Хорошо, кричать не буду, — киваю, — зато по заднице дам, тебе что предпочтительней?

Тут замечаю, как моя Кареглазка становится к стене таким образом, чтобы до ее филейной части я точно не достал.

— Интересный заход, только не поможет! Я, между прочим, еще не закончил! Слушай внимательно, дважды повторять не буду! Еще раз уйдешь из дома без телефона и вздумаешь где-нибудь погулять, пока я тебя жду, в спальне запру, так и знай! Я тебе собачка, что ли, в прихожей ждать часами…