Лиза мне в паспорт - стр. 15

При упоминании родительских имен невольно морщусь, внутри как будто ножом проводят, до такой степени больно.

Тетя тем временем продолжает:

— Хоть и потеряла с вами связь, всё равно очень скучала, хотела встретиться. Поехала туда… А это хлыщ мне даже дверь не открыл!

— Ты про папу… — не спрашиваю, констатирую.

— Про него, засранца… — кивает она, а в ее взгляде без труда читается боль. — Какая же он сволочь, даже не сообщил мне о смерти сестры! Ведь я оставляла Марте адрес, ну мог же строчку черкнуть! Всю информацию собирала по соседям… Когда мне сказали, что тебя отправили в детдом при живом отце, у меня сердце словно остановилось… Знала, что он дерьмо, а не человек, но всё же такого не ожидала.

— Ну а здесь-то ты как? Там никто не знает, где я и что я, мы с отцом вообще не общаемся…

— В курсе, что не общаетесь! Но твоя тетя упрямей всех теть в мире! В общем, я долго пытала директора детдома. Под конец он, по-моему, был бы счастлив сообщить мне даже какой-нибудь правительственный секрет, лишь бы я от него отстала… Не обошлось без пожертвования, конечно же…

— Пожертвования? — хмурю брови.

— Ой, для детдома не жалко! — машет рукой она. — А потом я поехала в гостиницу «Отличная», но семейство Габарашвили тоже не стремилось поделиться со мной информацией… Снова пришлось пытать. Приемный дядя у тебя тоже хлыщ! Пришлось платить и ему, иначе не сказал бы, где тебя найти…

— О боже, ты платила дяде Улдану, чтобы узнать, где я?!

Жадность бывшего родственника почему-то нисколько не удивляет.

— Еще как! И немаленькую сумму! Ну да ладно… Приезжаю по нужному адресу и вижу тебя… У меня аж мурашки по спине побежали. Господи, как ты на Марту похожа и на меня, даже жутко! Одно лицо…

— А откуда же у тебя деньги и дядю подкупать и жертвовать в приют?..

— В Америке просто так не разводятся, супруге полагается много всего… В общем, я теперь по местным меркам весьма состоятельная женщина, — усмехается она, прихлебывая крепкий сладкий чай.

— Тетя Аня, а ты насовсем приехала? — задаю такой важный для меня вопрос.

— Насовсем! — кивает она с охотой. — Надоело мне там, душа по родине соскучилась так, что хоть вой… Меня в Россию давно тянуло.

— И что же ты теперь будешь делать? — хмурю брови.

Она разводит руками.

— Как что? Налаживать новую жизнь! Меня пригласили в «Бодрый Питер» как иностранного специалиста…

— Какого именно специалиста?

— Лизонька, я психолог! Ты разве не помнишь? Впрочем, да, конечно, ты не помнишь… А «Бодрый Питер» — это центр психологической помощи.

— В Ростове? — с надеждой интересуюсь.

— Нет, в Краснодаре, — поджимает губы она.

— В Краснодаре? — тяну разочарованно. — Так ты скоро уедешь?

— Ну, недельку здесь точно пробуду, — сверкает глазами тетя, — к тому же Краснодар ведь не Вашингтон, теперь будем часто видеться! Лизонька, ты такая красавица, глаз от тебя оторвать не могу! Как ты? Что ты? В хорошее кафе устроилась, кстати! Здесь мило… Дядя говорит, замуж выходишь…

В этот самый момент вспоминаю про Влада.

«Интересно, сколько мы здесь просидели?»

А сколько бы ни просидели, он всё равно будет в бешенстве, ведь думает, что я только в магазин.

— Тетя Аня, замуж не выхожу пока, но живу с молодым человеком, и кстати, он меня ждет…

— Ой, Лизонька, ты тогда беги, раз ждет! — она делает круглые глаза.