Ливень - стр. 6
Чуть склонившись над телом мужчины, паренёк, борясь с приступами рвоты, произнёс:
– Судя по костюму, покойный человек состоятельный. Одни туфли чего стоят. Сшиты на заказ. У моего папеньки такие были, – бросился в воспоминания Ганс, но под моим взглядом тут же одёрнул себя. – Кхм… На вид мужчине лет пятьдесят. Умер дня три назад.
– Два, – уточнил я, пожёвывая палочку лакрицы. – Вода тёплая, вот и разбарабанило его. Всё?
– Всё.
– А причина смерти?
– Трудно сказать, – Шумахер осторожно, будто покойник мог его схватить, ещё раз оглядел труп. – Он же так опух, и пятна эти… может, утонул, упав с пристани в воду?
В толпе за нашими спинами кто-то смеялся, кто-то плакал. Обычная реакция на мертвецов.
– Его убили, – заявил я, краем глаза заметив среди людей поношенный цилиндр Боцмана.
– Убили? – удивился стажёр, со страхом уставившись на речного краба резво ползущего по штанам покойника.
– Конечно. Смотри, из кармашка жилетки торчит обрезанная цепочка. Видишь? Самих часов не видно.
– Мог потерять…
– На пальце правой руки нет кольца. Также белый след на коже остался и на левой – видимо, от массивной печатки. Кошелька при нём тоже наверняка не найдём.
– Ну конечно! Его ограбили! – звонко шлёпнул себя ладонью по лбу Ганс.
– Да, – согласился я. – Предварительно ударив в переносицу. Скорее всего кастетом. Видишь гематому на лице и характерную вмятину?
Чтобы рассмотреть повреждения на теле, Шумахер вынужден был сесть на корточки, но резкий запах от тела заставил его отпрянуть.
– Так он умер от удара?
– Нет, утонул, – я взглянул на Гобкинса, который закончил трапезу и, сверкая глазами, направился к нам. – Удар лишь на время отключил его.
– С чего вы взяли?
– Посмотри на глаза. Сосуды полопались, он задохнулся.
– Здорово! – изумился парнишка, всё же осмелившийся заглянуть в лицо трупу. – И откуда вы всё это знаете?
Торопясь и слушая стажёра вполуха, я сделал пару шагов по пристани и замер над девушкой.
«Не более двадцати лет. Ухоженная. Волосы, лицо, ногти на руках ровные и чистые. Грязной и тяжёлой работой не занималась», – подумал я, приподнимая пальцами руку за рукав. А вот это уже интересно!
– Бюлов! Ты что тут делаешь? – заорал Гобкинс, вытирая толстые жирные губы рукавом и так уже покрытым разнокалиберными пятнами. – Это моё дело! Убирайся прочь!
Внимательно рассмотрев подушечки пальцев девушки, я расправил спину и дружелюбно улыбнулся хаму.
– Приветствую, инспектор. Позвольте я вам помогу.
Харкнув мне под ноги, офицер топнул от злости ногой.
– Ты правильно сказал. Я инспектор, а ты – младший инспектор, поэтому вали отсюда подобру-поздорову!
Лицо Гобкинса покраснело, а кулаки сжались. Кажется, он так и не простил мне того, что я обставил его в расследовании убийства отца Боне. Что ж, если природа не одарила мозгами и смекалкой, то родственник в магистратуре вполне сможет компенсировать сие недоразумение.
– Можно я возьмусь за расследование смерти девушки? – продолжая улыбаться, спросил я инспектора.
Уже готовясь разразиться новыми проклятиями, Гобкинс замер на месте.
– Шлюшки? Да кому она нужна? Поди, от несчастной любви в воду бросилась.
– Тогда вы ничего не потеряете, – попытался успокоить инспектора я, взглянув ему за спину. Кажется, у курилки возник конфликт с одним из стражников, стоящих в оцеплении.