Лилия между тернами - стр. 49
– Тебя это не касается. Это не твое дело, – выдохнула я, слабея.
– Точно. Не мое. Но просто представь, как я кайфую от того, что буду первым во всем, – хрипел Римман у моего уха.
Его вторая рука уже знакомым движением соскользнула на мой живот, и за ней последовала волна жесткого жара. Я сжала зубы в раздражении. Как бы я ни злилась на Риммана, какие бы гадости он мне ни говорил, стоило лишь его ладоням оказаться на моей коже, и вот я уже желаю, чтобы он пошел дальше и не смел останавливаться. В его руках я мгновенно становилась нуждающейся и переполненной вожделением.
– Как ты это делаешь со мной? – прошептала больше для себя.
– Делаю что, Ники? Заставляю тебя желать?
– Да, – ответила еле слышно.
– Делаю тебя влажной и податливой?
Его тело прижалось плотнее, и я ощутила, как сильно он возбужден. Сглотнула и кивнула. Римман расстегнул мои джинсы и резко сдернул их вниз вместе с бельем.
– Переступи, – приказал он, а я с испугом покосилась на дверь. – Переступи! – сказал он уже жестче.
Я выбралась из одежды, а Римман поднялся и, развернув, усадил на подоконник. От контакта с прохладной поверхностью у меня вырвался вскрик. Схватив за ноги, он поставил их наверх, вынуждая бесстыдно раскрыться. Его голодный взгляд был направлен прямо на мои влажные складки, и от этого все мое тело горело от стыда и возбуждения.
– Ты тоже кое-что делаешь со мной, Ники, – прохрипел он и расстегнул джинсы.
Столкнул свои штаны с бедер вместе с боксерами, и прямо передо мной оказался его подрагивающий от нетерпения член. Мужчина обхватил его и сжал, со свистом выпуская вздох сквозь зубы. А я смотрела, как выглядит огромная рука Риммана на его напряженной плоти и чувствовала, что начинаю задыхаться от всепоглощающей похоти.
Никогда не знала ее раньше, но прямо сейчас, глядя, как этот мужчина прикасается к себе, я ощутила ее во всем великолепии и ни с чем бы ее уже не перепутала.
Римман был невыносимым, жестоким, немыслимо раздражающим. Я знаю, что он просто играет со мной, удовлетворяя свои извращенные амбиции, нисколько не уважает, не говоря уже о каких-то чувствах. Но в эту секунду все это перестало иметь хоть малейшее значение. Не осталось желаний и мыслей. Я просто хотела, чтобы это моя ладонь сейчас скользила по его твердой плоти. Хотела знать, каким он будет ощущаться под моими сжатыми пальцами. И, черт возьми, да, я хотела узнать его вкус.
– Хочешь заменить мою руку своей, Ники? – прохрипел Римман, продолжая буквально пожирать меня взглядом.
Мое горло пересохло, и я просто протянула дрожащую кисть к нему. Коротко рыкнув, Римман схватил ее и обернул вокруг себя, плотно сжав сверху собственной рукой.
Он ощущался в моем неуверенном захвате так шокирующе горячо, что показалось – внутри у меня все воспламенится. Кожа была такой неожиданно тонкой и мягкой, нежнее всего, к чему мне случалось прикасаться. Я не могла отвести глаз, когда Римман зашипел и потянул мою руку к темной вздувшейся головке. На ней уже дрожала блестящая капля жидкости, словно дразня меня. Римман еще сдвинул наши сцепленные руки, проводя по воспаленной от возбуждения гладкости и размазывая влагу.