Лилит. Звездный плащ Казановы - стр. 16

– Так считаете?

Антон Антонович встал по правую руку от мага. Варшавски наконец-то удостоил его взглядом. На него смотрел безобидного вида старичок в джинсовом костюме, с пушистыми белыми волосами и бакенбардами. Старичок хитро улыбался, глаза его, очень живые, так и сверлили иллюзиониста.

– Мне показалось, что вы буквально общаетесь с этим креслом. Пытаетесь узнать его тайны. Или тайны того, кто когда-то сидел в нем.

– Мне известны и тайны этого кресла, и того человека, который умер в нем, – сказал иллюзионист. – Как нам сообщают путеводители по замку Дукс.

– Не сомневаюсь. Как вы это делаете? – вдруг спросил забавный старичок. – Ваши фокусы?

И едва он задал этот вопрос, как перестал быть забавным. И перешел в другую категорию – подозрительных ищеек.

– Это мой профессиональный секрет, – ответил Варшавски.

– Я прошу вас хоть чуть-чуть приоткрыть мне эту тайну. И даю слово, что унесу ваш секрет в могилу. Я уже немолод, – печально развел руками старичок, – жить мне осталось недолго. А узнать так хочется!

Старичок даже поднял глаза вверх, как будто подсчитывая, сколько ему там осталось: годок, другой, третий?

Иллюзионист покачал головой:

– А вот мне кажется, что вы и живете долго, и собираетесь прожить еще столько же. Как минимум.

– Опасная интуиция.

– Как вас зовут?

– Конфуциус.

– И кто вас так назвал: мама, папа, бабушка с дедушкой?

– Все вместе: сели за обедом, договорились и назвали. Или за ужином, сейчас уже точно и не скажу.

Слушая его, иллюзионист кивал: старичок был словно выточен из гранита или вылит из бронзы – не пробьешь.

– То, что вы видели, это фокус, просто фокус.

– Нет, – покачал головой старичок. – Таких фокусов не бывает, господин иллюзионист. Есть только два варианта того, что все увидели.

– И какие же?

– Либо это массовый гипноз, но ваш фокус запечатлен на камеру. Я видел вашу Клеопатру, царицу Египта…

– Я же говорил: никаких камер.

– Не я снимал, поэтому претензии не ко мне.

– Ладно, пусть будет так. Либо?

– Либо это магия чистой воды.

– Магия?

– Да, волшебство.

– Так я волшебник?

– Называйте это как хотите, но да – чудо, сотворенное с помощью запредельных сил. Потусторонних, так сказать. Того мира, который не живет по земным законам. Это старый недобрый демонический мир. Там яблоко не падает на голову Ньютону, а летит прямо вверх. Эхо произнесенного слова может носиться в эфире тысячи лет. Там покойники могут выйти из темноты и сесть с вами за один стол, чтобы разделить трапезу. Слышали о таком мире?

– Слышал. Я много о чем слышал, господин Конфуциус. И много чего видел.

– Не сомневаюсь, не сомневаюсь.

– Что вам нужно от меня? Секрет фокуса приоткрыть можно. Но секрет магии – нельзя. Для этого нужно быть посвященным. И вы должны это знать, если говорите о таких вещах.

Антон Антонович сверкнул колючими глазами:

– Но кто вас посвятил в эти тайны? Как вы делаете то, что невозможно сделать обычному человеку? – Он решил не таиться, слишком умен был его противник, чтобы играть с ним; поэтому Долгополов и взял быка за рога. – Откуда у вас такая демоническая сила? Буквально сила демиурга. Демона, знаете ли. Кто помогает вам, господин Варшавски?

Но и маг уколол его и обжег взглядом:

– Это всего лишь фокусы.

– Так я и поверил.

– А у вас есть выбор?

– Выбор всегда есть.

– Прощайте, Конфуциус, – с улыбкой кивнул иллюзионист.