Лилии полевые. Серебряный крестик. Первые христиане - стр. 43

Рувим в это время беседовал с сестрой в ее комнате.

– Вот видишь, Лия, – говорил он, – какая большая перемена произошла с отцом! Я почти был уверен, что так именно и будет. Хотя отец и преследовал Великого Равви, но он в то же время слишком умен, чтобы долго заблуждаться, совершив ошибку.

– Ах, как я рада всему этому, – ответила Лия, – можно ли было думать, чтобы отец, этот непобедимый книжник, и вдруг признал себя побежденным…

– Мало этого, Лия, – перебил ее Рувим, – но он готов признать Его даже и Мессией, и эти свитки доказывают это. Что же касается меня, то я теперь твердо убежден, что Иисус – Сам Христос! Мессия! Все Его дела, учение, события последних дней, все эти пророчества не оставляют более никакого сомнения. И это я готов объявить всему нашему синедриону и даже лицемеру Каиафе, если в этом встретится надобность.

– Рувим, ты говоришь, что гроб Его охраняется воинами. Зачем же это?

– Все это хитрости наших мудрецов, – ответил Рувим. – Мы знаем, что Мессия должен в третий день воскреснуть, и вот старейшины наши, боясь, чтобы Он, Христос, не воскрес, и поставили стражу. О, какие они безумцы!

– Они сказали Пилату, что стража нужна для того, чтобы ученики ночью не украли тело Его и не сказали бы, что Он воскрес из мертвых.

– Право, можно удивляться только, до какого отупения дошли наши начальники и старейшины! – покачав головой, произнесла Лия.

– Да, это верно, – согласился Рувим.

На этот животрепещущий вопрос брат и сестра искали ответы, беседуя до самой полуночи. И только когда пропел полуночный петух, Рувим хотел было идти в свою комнату, но в это самое время громкий стук в калитку заставил их обоих сильно вздрогнуть.

– Кто бы мог прийти в такой поздний час? – тревожно спросила Лия. – Не случилось ли чего-нибудь?

– Нужно узнать, кто это стучит, – проговорил Рувим, выходя из комнаты сестры.

Стук повторился с большей силой. Видимо, кто-то настойчиво желал, чтобы его впустили во двор.

Рувим сошел с террасы.

Привратник, разбуженный громким стуком, быстро сошел к воротам.

– Кто там? – спросил он.

– Мы, римские воины, которые стерегли гроб Иисуса, Назаретского Учителя, – послышался ответ. – Отвори скорее, нам нужно видеть фарисея Аминадава.

Привратник стремглав кинулся к Рувиму.

– Господин! – вскричал он, – там пришли римские воины, которые стерегли гроб Иисуса и желают видеть твоего отца. Что делать? Впустить их?

– Римские воины? – изумленно переспросил Рувим. – Что же им нужно в такой поздний час? Скажи, что я сейчас разбужу отца.

И Рувим, поднявшись во второй этаж, быстро подбежал к комнате отца и постучался в дверь.

Но старый фарисей, утомленный предыдущими волнениями, крепко спал, и прежде, чем он проснулся, Рувиму пришлось несколько раз сильно стукнуть в дверь.

– Кто там? – послышался недоумевающий голос.

– Отец, тебя спрашивают те римские воины, которые охраняли гроб Иисуса. Они стоят у калитки.

Дверь быстро распахнулась, и на пороге показался крайне изумленный Аминадав.

– Что им нужно от меня? Что они хотят сказать? – вскричал он. – Скажи однако привратнику, чтобы он впустил их во двор. Я сейчас выйду.

Рувим поспешил во двор и приказал отворить калитку. Каково же было его изумление, когда во двор вошли сильно перепуганные, трепещущие воины. Видимо, они пережили какое-то большое нравственное потрясение, которое оставило после себя такой глубокий след в закаленных, бесстрашных воинах.