Лилии полевые. Серебряный крестик. Первые христиане - стр. 14

– Вот видишь, дитя мое, не заболей я, и ты увидел бы Его, но я виной тому, что случилось иначе. Но Господь Бог наших отцов вознаградит тебя за все то, что ты сделал для меня.

– Не говори так, – возразил мальчик, обхватив колени старика. – Ведь Манассия все нам расскажет. Не так ли?

Манассия утвердительно качнул головой, и когда он выпил предложенного ему молока, они все вышли из шатра. Ионафан очень заботился о стаде, со вчерашнего дня он перебрался на место, где было вдоволь травы. Здесь овцы могут пастись около старого Иакова, и он может окликать их по именам…

Когда все было готово, Манассия начал:

– Отец Иаков и ты, Ионафан! Я говорил вам прежде, что никогда не изменю моему учителю Иоанну и сдержу слово. Но все-таки то, что я вам расскажу сейчас об Иисусе из Назарета, – великое дело, и я ничего не скрою от вас, что я видел или слышал о Нем хорошего. Еще ни один человек не проповедовал так, как Он. Его речь – как драгоценная жемчужная нить, и каждая жемчужина в ней оправлена в золото: то сладостная, как мед, тающая на сердце, то мощная, потрясающая всю душу. Глаза Его глубоки, как озеро, расстилающееся у наших ног, но когда они смотрят на кого-нибудь, то из них изливается целое море любви. Когда Он взглянул на меня, все затрепетало во мне от счастья. А Его фигура! Тихая царственная осанка! Ты уже видел Его, Иаков. А ты, Ионафан, увидишь. Он седьмого дня придет в Капернаум, и ты тогда все узнаешь. Его нельзя описать. Ты сам увидишь Его и никогда не забудешь. Но Он может быть и грозен.

– Грозен?

– Да. Мой близкий приятель, левит Иосиф, рассказывал мне следующее о Его первом посещении Иерусалима на Пасху. «Нас уже много собралось в храме, – говорил Иосиф, – как вдруг приходит Он. Он увидел покупавших и торговавших жертвенными животными, посмотрел на стул менял с деньгами, взглянул и на толпу, пришедшую в храм за чем угодно, только не для служения Богу, и лицо Его омрачилось печалью. Ах, как горестно видеть Его в страдании! Человек не может вынести этого. И вдруг из Его кротких любвеобильных глаз сверкнула молния. Не успели мы и оглянуться, как у Него в руке очутилась веревочная плеть, и Он воскликнул, хотя не громоподобным, но мощным голосом, который всякий должен был услышать: “Возьмите прочь эти вещи и не делайте из дома Отца Моего дома торговли”. Он выгнал покупателей и продавцов. Те же самые руки, от чьего слабого прикосновения исцелялись больные, опрокинули меняльные столы и рассыпали деньги, и видно было, как невыносимы для Него купля и продажа в доме Господнем». Так рассказывал мне Иосиф.

– И никто Его не схватил? – с ужасом спросил старик Иаков.

– Никто. Все были ошеломлены: и священники, и левиты, и певчие, и толпа. Но правда, Его осыпали вопросами: «какой властью Он это делает и какое знамение Он им дает, что имеет право так поступать». И Он дал им очень странный ответ. Он положил руки на грудь и с небесной кротостью произнес: «Разрушьте этот храм, и Я его в три дня воздвигну». На что Ему с негодованием напомнили о трех долгих годах, в которые построился Иерусалимский храм. Но Он не разъяснил им Своих слов, а ушел прочь и совершил много чудес над больными у храма. И много удивительных вещей совершил Он в течение праздников. Я следовал за Ним повсюду, по всему Иерусалиму. Куда бы Он ни приходил, везде собиралась огромная толпа вокруг Него. Он проповедовал неустанно и исцелял. Мне страшно хотелось увидеть, примет ли Он участие с учениками в празднестве или нет. Ну, и Он пришел. Подумайте только, Он побывал и в Овечьей купели, где столько больных ожидали, когда Ангел Господень сойдет и возмутит воду и можно будет войти в нее первым и исцелиться. Он пришел и тотчас же подошел к человеку, который по его собственному уверению болел уже тридцать восемь лет. «Хочешь стать здоровым?» – ласково спросил его Иисус, и когда тот зажаловался, что у него никого не было, кто бы мог помочь ему спуститься в воду, Он исцелил его единым словом. Мне кажется, Он знает, кто в Нем больше всего нуждается, к тому Он Сам идет и помогает. Но священники упрекнули Его в том, что Он исцеляет в субботу. И Он отвечал им тоже очень странными словами: «Отец Мой доныне делает, и Я делаю» (Ин. 5; 17). И прибавил: «”Истинно, истинно говорю вам: Сын ничего не может творить Сам от Себя, если не увидит Отца творящего… (ср. Ин. 5; 19)”. “Отец возлюбил Сына и все дал в руку Его” (Ин. 3; 35)». Таких странных слов Им сказано было много. В особенности у меня в памяти остались следующие: «Ибо Отец не судит никого, но весь суд отдал Сыну, дабы все чтили Сына, как чтут Отца. Кто не чтит Сына, тот не чтит и Отца, пославшего Его» (ср. Ин. 5; 22-23). И как только я это услыхал, сейчас же подумал о твоем рассказе, дедушка Иаков. Он Сам назвал Себя Сыном Божиим и говорил: «Исследуйте Писания: ибо вы думаете через них иметь жизнь вечную; а они свидетельствуют обо Мне… Ибо если вы верили Моисею, то поверили бы и Мне, потому что он писал обо Мне» (ср. Ин. 5; 39, 46).