Лилии полевые. Серебряный крестик. Первые христиане - стр. 12
– И ты что-нибудь знаешь? – накинулись все на него с расспросами.
– Я видел такой улов, какого вы никогда не видали. Я был у дочери в Капернауме, мы как раз вместе с зятем отправились ловить рыбу. Мы были на двух лодках и проработали всю ночь напролет. Поутру на берегу собралась огромная толпа, пришедшая к Иисусу из Назарета, так что Ему пришлось попросить Симона, сына Ионова, впустить Его в свою лодку и немножко отчалить от берега. Так оно и было сделано. Он учил народ с лодки, и мы позабыли обо всем на свете во время Его речи. Окончив ее, приказал Он Симону выехать на глубину озера и забросить сети. Симон удивился, а мы рассмеялись. Ну где же это видано, чтобы днем ловили рыбу? Но Симон сказал: «По Твоему слову заброшу я сеть, но мы проработали всю ночь и ничего не наловили». Но едва только он забросил сеть, как вытащил такое множество рыбы, что сеть порвалась. Он кликнул на помощь, и мы едва смогли причалить к берегу обе переполненные рыбой лодки. Они были полны прекрасной крупной рыбы. Симон бросил все и пошел с Иисусом. И мы пошли с Ним в Капернаум. А там, в одном доме и во дворе, собралась такая толпа, что расслабленного, принесенного к Нему, пришлось спустить через кровлю дома к Его ногам.
– И что же, Он исцелил его? – спрашивали многие.
– Да, исцелил. Но вот что было удивительно… Очень удивительно, и мы никак не могли взять этого в толк… – со вздохом, прерываясь произнес рыбак. – Когда Он посмотрел на больного, то вдруг сказал: «Сын мой, прощаются тебе грехи твои».
– Ну, кто же может прощать грехи, кроме Господа, Бога Иаковлева? – удивились слушатели.
– Он богохульствует, – мрачно заметил левит.
– Так подумали многие и так даже сказали Ему Самому; но Он задал им такой вопрос, на который Ему никто не смог ответить: «Что легче? Сказать: “прощаются тебе грехи твои” или “встань и ходи”?» Все смолкли. «То и другое мог совершить лишь один Бог. Но чтобы вы знали, что Сын Человеческий имеет власть прощать грехи на земле, – сказал Он через мгновение и обернулся к больному, – говорю тебе, встань, возьми постель твою и иди домой». И больной встал и пошел домой.
Как только рыбак окончил рассказ, собравшиеся чуть было не заспорили, потому что левит утверждал, и многие примкнули к нему, что Этот Иисус не от Бога. Но как раз пришел караван, им пришлось расступиться и Ионафан не слышал ничего больше. Тут он вспомнил, что пора было возвращаться домой и пересказать дедушке Иакову все удивительные новости, слышанные им. Он постоял еще немного и услыхал тяжелый вздох, и увидел красиво одетого человека, на широкой кайме одежды которого была надпись. У человека был благородный вид и осанка, он был очень печален.
– Что с тобой, учитель? – с низким поклоном отважился спросить его Ионафан.
Человек серьезно посмотрел в участливое личико мальчика.
– Моя единственная двенадцатилетняя дочь больна. Если бы я мог поверить всему, что я слышал, то я сходил бы к Пророку.
– О, верьте, верьте только. Почему же вам не верить? – попытался убедить его мальчик. – Он исцелит ее, Он наш Спаситель!
Тут прошли мимо них два араба с верблюдами и разлучили мальчика с прохожим, а когда они прошли, тот уже затерялся в толпе.
К мальчику же подошел человек и спросил:
– А знаешь ли ты, с кем ты разговаривал?