Лили. Дело 5. Счастливый билет - стр. 17
– Что, дети тоже? – осведомился Рэддок с иронией.
– Кто знает? – пожала плечами я. – Пожалуй, было бы интересно, если бы всех убил кто-то из поклонников героини. Благо, выбор богатый.
Рэддок усмехнулся.
– Могу узнать для вас адрес автора, напишете ему свою идею. Пусть новый персонаж расследует убийство этой Кончитты…
– А в конце убьют уже его? – предложила я, усмехаясь.
– И так до бесконечности. Золотая жила!
Ближе к полуночи большая часть пассажиров разошлась спать, зато остальные сдвинули мебель и свернули ковры, освободив место для танцев. Граммофон заиграл медленный фокстрот, под негромкую музыку закружились пары. Шум дождя, перестук колес, приглушенный свет придавали всему вокруг какую-то хрупкую нереальность. Вечер между «тут» и «там», пауза в бурном жизненном круговороте.
– Потанцуем? – предложил Рэддок, протягивая мне руку.
– Охотно, – я позволила ему обнять меня за талию.
Твердая ладонь скользнула по моей обтянутой шелком спине. Прикосновение отозвалось дрожью вдоль позвоночника. Я запрокинула голову и улыбнулась, когда Рэддок задержал дыхание. Пусть Дариан хоть весь на нотации изойдет, я больше не стану на него оглядываться.
Рэддок отвел меня на импровизированную танцплощадку. Места было маловато, к тому же пол без ковров оказался довольно скользким, так что потанцевать рискнуло всего пять или шесть пар.
За медленным фокстротом последовали чарльстон, вальс, снова фокстрот, только уже быстрый…
Рэддок наконец расслабился, расстегнул пиджак – фигурально выражаясь – и позволил себе забыть о тяжести полицейского значка. Его вечно серьезное лицо смягчилось, порозовело, в карих глазах играли золотистые огоньки.
Расслабилась и я. Растеклась кленовым сиропом от жара его тела, от огня на дне зрачков, от близости губ, будто ненароком касающихся моей макушки.
Музыка умолкла и пары остановились перевести дыхание. Кто-то возился с пластинкой, и я украдкой огляделась. Почти все полуночники уже разбрелись, Дариан с Мари тоже куда-то исчезли. Надеюсь, им не вздумалось занять наше купе? Впрочем, уверена, что я найду где преклонить усталую голову… И, судя по учащенному дыханию Рэддока, по его потемневшему взгляду и дрожи пальцев, внакладе я не останусь.
Зевнув украдкой, я извинилась с улыбкой:
– Простите, Эндрю. Глаза слипаются.
– Неудивительно, – он сверился с наручными часами, поморгал, будто не веря глазам, и сказал: – Час поздний. Пожалуй, пора спать.
Я лишь кивнула в ответ…
Мы шли молча. Поезд несся сквозь тьму, вагон казался уснувшим. Ни голосов, ни шорохов, лишь шелест дождя да стук колес.
Рэддок остановился у моего купе, нехотя убрал руку с талии. Из-за двери не доносилось ни звука. По-видимому, Дариан с Мари нашли себе другое гнездышко. Ключ без труда повернулся и замок послушно щелкнул, отпираясь. Значит, Мари еще нет, она всегда запирается на засов.
– Доброй ночи, Лили.
В тусклом свете лампочки лицо Рэддока выглядело напряженным.
Я положила ладони ему на грудь.
– Неужели вы даже не поцелуете меня на ночь?
У Рэддока перехватило дыхание. Он наклонился и нежно, едва ощутимо коснулся моих губ.
– Доброй ночи, – повторил он тихо. Не пытаясь, впрочем, отстраниться.
Из приоткрытого окна тянуло холодом, ветер теребил занавески и перебирал мои волосы.
Я вздохнула про себя. Спросила насмешливо: