Лили. Дело 2. Букет смерти - стр. 8
– О чем? – поинтересовалась я безо всякого энтузиазма.
На трезвую голову перспектива пугала. Опять буду маяться и блеять!
Подумав, я спрыгнула с подоконника и вытащила из сейфа пузатую бутылку и рюмки, буквально спиной ощущая сгустившееся молчание.
– Будете, джентльмены? – предложила я, приподняв бутылку. Коньяк эдак внушительно булькнул.
Рэддок покачал головой, глаза его смеялись. Зато Дариан насупился, как сыч.
– Лилиан!
Я лишь поморщилась, зубами вытаскивая пробку. А что мне терять, собственно? В глазах Дариана я все одно невоспитанная девчонка. Значит, можно быть ею в свое удовольствие.
Налив себе рюмочку, я вновь устроилась на подоконнике, болтая ногой.
– Так о чем ты хотел поговорить? – напомнила я, пока кузен не лопнул от злости. – Слушаю тебя.
– Наедине, – процедил тот, кося глазом на невозмутимого полицейского.
– Не получится, – усмехнулась я. – Мы с инспектором еще не все обсудили. Правда ведь, инспектор?
По имени его называть не стала, побоявшись, что Дариана при этом хватит удар. Очень уж не любили они друг друга.
– Правда, – согласился Рэддок, поднимаясь. – Но, с вашего позволения, продолжим чуть позже. У меня еще есть дела.
– Хорошо, – я не без сожаления отставила недопитый коньяк. – Только позже я буду занята. Давайте лучше вы зайдете ко мне домой… скажем, около девяти?
В глазах Рэддока мелькнуло странное выражение и тут же исчезло. Он надел шляпу и пообещал серьезно:
– Непременно буду.
– Пойдемте, я вас провожу, – сказала я, не обращая внимания на недовольное сопение за спиной. Что на сей раз Дариану не по душе?
Я отперла дверь, протянула руку инспектору и произнесла так, чтобы не расслышал кузен:
– Я помню о своем обещании ничего не говорить Дариану. Но вы ведь понимаете, что в его вину я не верю?
– Конечно, – заверил он, осторожно сжав мои пальцы. – Тем не менее, я обязан проверить. До свидания, Лили.
И стремительно вышел. А я поплелась к Дариану.
Тот не считал нужным прятать свое раздражение и встретил меня упреком:
– Лилиан, должен тебе заметить, что неприлично приглашать мужчину вечером к себе домой.
Он покачал головой, брезгливо кривя полные губы, так что мне захотелось приложить его бутылкой по голове. Но я, разумеется, сдержалась. Лишь чиркнула спичкой, прикуривая, и поинтересовалась сардонически:
– С каких это пор тебя заботит моя нравственность?
Пришлось открыть форточку – Дариан бросил курить и теперь не выносил табачного дыма.
– Репутация, – поправил он скрупулезно, в присущей лишь законникам манере придираться к каждому слову.
Ах, да. Репутация. Делай, что желаешь, но так, чтобы не вызвать кривотолков, иначе несмываемое пятно… и так далее, и тому подобное. Не знаю, чего мне хотелось больше: плакать или смеяться.
– Брось, Дариан, – усмехнулась я, поерзав на подоконнике под его хмурым взглядом. – Меня давно считают эксцентричной, и пока твое положение от этого не пострадало. А что до остального… тебе какое дело?
Дразнить его оказалось неожиданно приятно. И почему я раньше этого не делала? Давно стоило поубавить серьезности… и перестать смотреть ему в рот.
Дариан насупился, сжал губы в куриную гузку.
– Лилиан, ты – моя кузина. Незамужняя кузина, прошу заметить. Кому еще тревожиться о твоем образе жизни?
И так напыщенно у него это вышло, что я расхохоталась, разгоняя рукой клубы табачного дыма.