Лила Адлер 3 - стр. 6
Возле дома Ани Лила вытягивала шею, надеясь увидеть в щелях между досками забора саму Аню или ее брата Дюшу – но напрасно. Может, еще спят? Или в огороде работают?
Американца и тети Веры на соседнем участке тоже не было видно. Странно: обычно внук приезжал к бабуле из Америки каждое лето – может, в этот раз он не приехал?
Лила с тихой радостью смотрела на дачный дом, пока бабушка, перекинув руку через верх калитки, нащупывала вертушку. Дом был одноэтажный. Сложен он был из больших брусьев, посеревших от времени, которые, намокая от дождя, становились совсем черными. На крыше дома виднелась труба печки с закоптившимся резным петушком, и рядом с ней еще одна – это была труба соседей. В доме жили две семьи – такое было нередко в послевоенные годы. У него было два отдельных входа, а внутри он был разделен глухой стеной, вдоль которой шла граница земельных участков. К дому была пристроена застекленная веранда и ограда.
Миновав калитку, бабушка прошла по выложенной кирпичом дорожке к воротам ограды и принялась шурундить в замке затейливым ключом, который отпирал засов на той стороне двери. Лила в это время оглядывала знакомые владения.
На участке, примыкающем к их половине дома, располагались скважина и сарай, в котором хранились доски и садовый инвентарь. К стене сарая снаружи был прикреплен верстак, на котором было очень приятно сидеть, болтая ногами. Также возле дома стояла накрытая пленкой теплица с огурцами. А под окнами дома в палисаднике росли цветы и большая сосна, которая забрасывала палисадник, крышу и дорожку у дома шишками.
В дальнем конце участка росла черемуха, возле которой стояла старая баня, провалившаяся в землю по самые окна. Баню облюбовали большие рыжие муравьи: они сновали рядом с баней и внутри нее, когда она была не истоплена. Недалеко от бани, возле ворот на шестую линию, стояла компостная яма. Все остальное пространство занимали грядки, засаженные картофелем, морковью, свеклой, кустами малины и смородины, а также разнообразной зеленью и земляникой. На участке росли деревья: рябина, ирга, дикая яблоня с мелкими кислыми яблочками, вишня, облепиха и еще одна сосна – огромная, она стояла на границе с участком тети Веры и была частью забора. С этой сосны на грядки и дорожки между грядками падало там много шишек, что ими топили баню вместо дров.
Бабушка отворила ворота в ограду, и Лила с сестрой зашли в прохладный полумрак. В ограде вдоль стен была устроена поленница, а между столбами, подпирающими крышу, были натянуты веревки для сушки белья. Еще в ограде стояла обувница со старыми туфлями, которые, должно быть, носила еще дедушкина мама – не иначе! Еще в обувнице стояли галоши, внутри которых пауки при каждом удобном случае плели паутину. А сверху на обувнице стояла, прислоненная к стене, незаконченная картина – какая-то абстракция из синих шаров и кубов на красном фоне.
Напротив крыльца, ведущего на веранду, располагался туалет, который представлял собой отверстие над выгребной ямой, отгороженное от посторонних глаз хлипкой деревянной дверью. Когда Лила была помладше, она до жути боялась провалиться в эту яму! Да и сейчас, по правде говоря, ей было не по себе при одной мысли, что справление нужды на даче сопряжено с такой опасностью.