Liebe. История одной любви - стр. 42
Вместо этого я кряхтя поднялась, проверила, чист ли коридор, и только тогда юркнула в общий душ на семерых. В его махровом халате болотного цвета, как и его глаза.
Сидя на очке, размышляла о своём первом разе. Меня вдруг охватило какое-то глупое разочарование, ведь после дефлорации я так и не увидела на его (чёрной!) простыне хоть одно пятнышко! Зато когда вытерлась клочком туалетной бумаги, испугалась её цвета. Вот она — розоватая кровь! Наконец-то, возликовала я и снова как дурочка разочаровалась... Где он, когда нужен? Показала бы ему вещдок потери своей невинности, то он всю ночь не верил и твердил, что я целуюсь и ласкаю его, как 'заправская шлюха'. Его шлюха... Мне понравилось ею быть, несмотря на то, что это был мой первый раз...
Под душем я направила горячую струю в центр жжения и боли. Прислонилась к стене и снова задумалась о том, почему я до сих пор полностью игнорировала и упускала такую замечательную часть нашей жизни, как секс? Всю жизнь я интересовалась лишь одной учёбой, забывая о том, что есть вещи более приятные по ощущениям, чем корпёж над книгами международных отношений и их бездумное конспектирование в библиотеке.
Вспоминая нашу близость до мелочей, я начала краснеть до корней волос. Краснеть и смывать его сладковато-терпкий запах с себя. Последний, казалось, пропитал меня всю насквозь. Залез под кожу и даже под коротко остриженные ногти.
Я мысленно возвращалась к сценам, где Ханнес максимально расслабил мою Малышку — сначала своим горячим влажным языком, затем своими порочными, безумно чувственными и виртуозными пальцами...
Мой бугорок, а я и не знала, что он может быть таким чувствительным, больно-сладко натянулся, словно гитарная струна, и от интенсивно теребящих его пальцев, лопнул. Мой эпицентр женственности затрясся. Я несколько раз подряд словила звёзды в глазах и вспышки чистого кайфа в мозгах.
Именно в момент моего последнего выпадания из реальности Ханнес сделал меня своей...
Возможно, этим самым он навсегда испортил меня для других мужчин. И я всегда буду вспоминать о своём самом первом мужчине, как о... Эвересте, на который другое не смогут взобраться?!
В душевую вдруг постучали.
Чёрт, кому приспичило в такой поздний час?!
Я кое-как вытерлась наспех и (опять-таки в его халате!) открыла дверь. Где-то глубоко в подсознании догадывалась, что это мог оказаться только он...
Соседушка улыбался до самых ушей. Ему явно нравился весь мой растерянный смущённый вид. Он неожиданно склонился, обхватил мои колени, перекинул через своё левое плечо и понёс обратно в своё логово. Как неандерталец. Этой ночью мой первобытный человек!
В постели мы снова занялись страстным петтингом. Уснули оба под утро...
Я проснулась с первыми просветами солнца в его жалюзях.
Моя попытка незаметно выскользнуть из его крепких объятий не увенчалась успехом. Ханнес ещё плотнее сгрёб меня в охапку и зарылся носом в мои волосы.
— Принцесса, куда ты собралась в такую рань? — недовольно пробурчал и надкусил мочку моего уха.
Я соврала ему о своём, грозящем лопнуть, пузыре. Возвращаться в его постель не собиралась...
Мой сосед через стенку нехотя раскрыл свои сильные мускулистые руки и разочарованно вздохнул — Только возвращайся обратно, иначе я не засну!
Пообещав ему подумать, я быстро вышла, зашла к себе, тихонечко закрылась на ключ и упала лицом на свою мягкую койку.