Liebe. История одной любви - стр. 44
— Да, ты права..., — тяжело вздохнула, открыла крышку бутылки с водой и проглотила во внутрь мощный гормон.
— Что теперь будешь делать? — сочувственно спросила она меня.
— Пойду в библиотеку готовиться к экзамену?!
— Я имела в виду ситуацию с Ханнесом...
Не знала, что ей ответить. Не знала, что и думать. Знала только то, что не смогу спокойно показаться ему на глаза. Прошлой ночью он уже видел и ласкал меня почти везде... Мы перешли с ним соседскую и дружественную грань!
20. 18. Попалась! Вовсе нет...
В библиотеке я выключила телефон и от греха подальше засунула в личный шкафчик.
Ханнесу номера своего сотового не давала, но мой десятизначный номер, как и номера всех остальных жильцов нашей семикомнатной общаги, красовался пригвождённым на кухонной стене — в случае SOS. Поэтому да, я всё же опасалась его звонка...
Мои два экзамена (письменный и устный) прошли, к моему собственному изумлению, легко. Закончив двадцатиминутное интервью со мной, пожилой профессор по экономике, Герр Хайнц поздравил меня с поступлением и даже похвалил высокий уровень моего немецкого.
Я вылетела из экзаменационной аудитории, настолько окрылённая своим первым успехом, что немедля позвонила своим родным из телефонной будки внутри здания. В течении одной, дорого оплаченной минуты, я, мои родители, Ди, Назар – все мы хором визжали от восторга и радости. На их дальнейшие поздравления и прощание с ними у меня не хватило монет... Но я всё равно вышла из будки, готовая обнять и расцеловать весь мир. Включила наконец свой мобильный, оповестивший меня сразу об аж двадцати пропущенных звонках с неизвестного мне номера. Я не стала перезванивать, решив, что если тому, кто так много звонил, что-то срочно от меня нужно, то этот кто-то обязательно ещё раз мне позвонит.
Я полетела к выходу, по дороге вчитываясь в вручённую листовку с анонсом о скорой демонстрации против повышения оплаты за семестр. Учёба в Гумбольдтском была практически бесплатной, но все студенты платили за весь академический год меньше шестисот евро. Дорогой учёба выходила в плане расходов на жизнь в Германии... Если студенты находили себе постоянные подработки, а им разрешалось работать до двадцати часов в неделю, то прожить на минимум и выучиться при этом, виделось мне вполне реальным.
Я немного увлеклась текстом в листовке, что не заметила, как наткнулась в дверях на что-то твёрдое, вернее, кого-то твёрдого, мускулистого и в кожаной косухе, с чертовски знакомым мне одеколоном морского бриза...
— Попалась! — горячие руки моего смазливого соседа мгновенно сжали мою талию, а его белозубый рот расплылся в улыбке до ушей.
— Вовсе нет, — буркнула я и попыталась вырваться из его тисков, как он схватил меня за руку и потянул куда-то в сторону.
— Ханнес, что ты делаешь? Куда ты меня ведёшь? — начала упираться я, но он, не выпуская моей правой руки и не останавливаясь, попёр в «Аудимакс», самый большой лекционный зал во всём здании с вместительностью в тысячу человек.
Лекция уже давно началась, когда он нагло открыл дверь, слегка кивнул в знак приветствия профессору у пульта и как ни в чём не бывало поднялся вместе со мной на один из самых верхних рядом. Всё это время он не выпускал моей руки из своей горячей ладони...
В аудитории собралось пятьсот или семьсот студентов, и все они провожали нас любопытными взглядами до тех пор, пока мы не поднялись на самую галёрку...