Лицеист - стр. 56
Я коснулся нашивки на потертой и выцветшей от времени джинсе жилета. Черный череп был там же, где ему и полагалось: на груди справа, прямо над клапаном кармана.
Но та, кто спрашивала меня про него, исчезла. Пропала, не попрощавшись, без единого звука: у снов свои правила. Обернувшись, я увидел наполовину истлевший древний диван с отломанными подлокотниками. На пыли остался отпечаток тела. Свежий. Узкий, изящный — здесь сидела женщина. Если бы я постарался — пожалуй, даже смог бы вспомнить, как она выглядела. Или даже имя. Но ее бесцеремонно выпихнула другая.
Та, что пришла без спроса. И вовсе не из страны грез.
— Вы заняты, князь?
Гижицкая шагала ко мне. Босиком по пыли и битым стеклам. Как и всегда — в безразмерной белой рубашке прямо на голое тело. Молодая, яркая, буквально пышущая жаром жизни и желания… И совершенно неуместная и чужая в этом мертвом городе.
— Будьте осторожны, графиня, — вздохнул я. — Здесь везде стекло.
Гижицкая ойкнула, отдернула изящную загорелую ножку от уже нацелившегося в нее коварного осколка — и тут же принялась озираться по сторонам. Видимо, ожидала увидеть или дедов кабинет, или мою комнату… Раньше она приходила в куда более приятные места. Может, даже сама их придумывала. Но в этот раз девчонка выбрала не тот сон. Андрей Георгиевич не ошибся: менталисты умеют многое, их дар способен напугать, однако что бы ни случилось — даже самый сильный из них в моей голове не хозяин, а всего лишь гость. И мне устанавливать правила.
Я захлопнул дверь и запер ее на все замки.
— Князь… — Голос Гижицкой едва заметно дрогнул. — Что это?.. Вы меня пугаете.
— Рад слышать, ваше сиятельство, — усмехнулся я. — Может, хоть это отучит вас появляться тогда, когда я не жду.
Я шагнул ей навстречу. Гижицкая была ниже меня и тогда, на пляже, а теперь вдруг показалась совсем маленькой и хрупкой — даже несмотря на более чем зрелые формы. Ей пришлось запрокинуть голову, а я смотрел на нее сверху… Будто в своем сне почему-то стал куда крупнее. Выше, массивнее, сильнее…
Старше?
Хотя она, конечно, видела меня таким же, что и в том, настоящем мире.
— Князь, я не понимаю…
Гижицкая отступила на шаг, запнулась обо что-то и упала бы, не успей я поймать ее за плечи. Аккуратно — и все же достаточно крепко, чтобы она едва могла дернуться. Впрочем, даже если бы графине каким-то чудом хватило сил вырваться, бежать было уже некуда.
Те, что гнались за мной, снова отыскали след — и теперь поднимались сюда, тяжело и гулко топая по древним ступеням. Уже не спеша.
Так идут те, кто уверен: добыча никуда не денется.
— Слышишь? — Я кивнул в сторону двери, из-за которой доносились лязгающие шаги. — Они очень-очень голодные… Как думаешь, кого из нас сожрут первым?
Глаза Гижицкой расширились от ужаса. Не знаю, приходилось ли ей хоть раз встречаться с чем-то подобным, но что делать, она явно не понимала. Сон, который должен был стать фантазией разгоряченного юнца, оборачивался кошмаром.
— Князь, прекратите… Вы делаете мне больно!
— Как пожелаешь. Иди. — Я напоследок сжал пальцы чуть сильнее, впиваясь в податливое горячее тело, — и тут же выпустил Гижицкую. — Только не лезь больше туда, куда не следует, девочка. Тебе здесь не понравится.
Графиня отступила на шаг, покачнулась — и исчезла. А вместе с ней растворились и мертвый город, и неведомые твари, грохочущие на лестнице. Я открыл глаза и увидел над собой не выжженное желто-серое небо, а потолок собственной комнаты.