Лицеист - стр. 38
— С дефектным пятым классом?
— Да. И это не шутки, — кивнул Багратион. — Студенты и юнкера дрались на дуэлях двести лет назад и — видит Бог — будут драться всегда. Но для Одаренных высших магических классов все иначе. Старики не устраивают поединков не потому, что заржавели. Просто они слишком хорошо представляют себе возможные последствия. — Багратион вдруг оглянулся в сторону усадьбы, будто дед каким-то чудом мог нас услышать. — И если уж собираются драться, то только насмерть. А еще — умеют сделать так, что об этом не знает никто.
— Даже вы? — спросил я.
— Особенно я. — Багратион остановился и развернулся ко мне. — Петр Великий был одним из умнейших людей своего времени. Он не случайно разделил не только чины в Табели о рангах, но и самих Одаренных на четырнадцать классов. И не случайно придумал аттестацию. Без умения и дисциплины даже самая сильная родовая магия стоит немного.
— Понимаю. — Я все-таки нашел в себе силы заглянуть прямо в темные, почти черные глаза Багратиона. — Вы хотите услышать, что я не собираюсь устраивать дуэли и калечить своих ровесников направо и налево? Или я уже заслужил наказание?
— Если бы государыня императрица наказывала всех задир, в армии и на флоте не осталось бы ни одного офицера, — усмехнулся Багратион. — Просто не высовывайся без особой надобности, Саша… Кто обучает тебя? Братья? Или сам Александр Константинович?
— Штольц, — отозвался я. — Думаю, вы его…
— Барон. Знаю. — Багратион зашагал в сторону усадьбы. — Хороший учитель… Не лучший, конечно, — но хороший. Он даст твоему Дару нужную основу.
Чтобы потом быстренько прибрать к рукам юное дарование. Костя оказался прав.
— А что дальше? — поинтересовался я. — Завербуете меня в свое Третье отделение? Дадите визитку и скажете звонить в любое время?
— Думаешь, мне так хочется, чтобы какой-то несовершеннолетний князь обрывал телефоны Тайной канцелярии? — Багратион вдруг снова улыбнулся — на этот раз совсем мягко, чуть ли не по-отечески. — Не переживай, Горчаков-младший. Если понадобится — я тебя сам найду.
12. Глава 12
— Смотрю в книгу, а вижу… шаха персидского, — проворчал я, откладывая бумаги.
Андрей Георгиевич уехал в город сразу после завтрака, так что никаких физических нагрузок мне не предстояло. Вот только и с умственными выходило как-то не очень. Я уже часа полтора-два пытался разобраться в хитросплетениях документов, которые оставил Костя, однако дело едва сдвинулось с мертвой точки. Не то чтобы нас так уж паршиво учили в лицее, хотя здесь базовых знаний явно не хватало. Акции, активы, доли и прочие богатства рода Горчаковых на мгновение складывались в более-менее понятную картину — но только для того, чтобы тут же снова рассыпаться ворохом ничем не связанных элементов.
Конечно, я мог бы попытаться дозвониться до Колычева, который наверняка представлял дела куда лучше Кости — фактического главы рода, — но так и не позвонил. Суетливый и добродушный поверенный наверняка снова отделался бы пачкой комиксов или чего-то в этом роде. Да и видеться с ним лишний раз почему-то не хотелось.
Нет, сам, все сам. Разве что с небольшой Славкиной помощью. С языками и чистой математикой я справлялся получше его, а вот в юридических тонкостях и прочей финансовой мути ему не было равных. Видимо, сказывались отцовские таланты: Ямпольский-старший, выходец из семьи небогатого лавочника, уже не первый десяток лет работал на бирже и, судя по чину коллежского асессора, добился немалых успехов… Раз уж смог не только дослужиться до потомственного дворянина, несмотря на отсутствие Дара, но пристроить сына в лицей. Да, пусть не такой крутой, как Царскосельский, — и все же.