Лиат душа Эсхейма - стр. 39

— Чайный набор продавать? — хмыкнула девушка, лукаво мне улыбнувшись, чуть помедлив, словно собираясь с духом, выпалила, — пиццерию открыть, или суши крутить, рыбы здесь хватает…

— Когда? — потрясённо выдохнула, уставившись на Марен, в глазах которой застыли непролитые слёзы, — откуда?

— Уже тридцать девять дней, — просипела девушка, — а ты?

— Примерно столько же, — пробормотала, взглянув на замерших и недоумевающих охранников, проговорила, — идём в замок, там расскажешь.

— И ты, — всхлипнула Марен, радостно улыбнувшись.

К замку мы практически бежали, обеим не терпелось обсудить случившееся. Узнать друг о друге и, конечно же, выплакаться. Ньял может и удивлялся такой спешке, но ничего не спрашивал, хотя всё чаще я наблюдала на себе его задумчивые взгляды. Я же старательно делала вид, что их не замечаю, но запомнила, мало ли что в голове у этого мужчины.

Во дворе мы тоже долго не задержались, поблагодарив охрану за сопровождение, поторопились к замку и уже через двадцать минут, неслись по коридору как угорелые.

— Эбби, распорядись подать в покои отвар! — приказала, влетев в комнату, за мной следом вбежала Марен, перепугав своим появлением мою камеристку, — и пирог принеси.

— Да, госпожа, — почтительно склонила голову девчушка, аккуратно уложив моё платье на табурет, устремилась к выходу.

— Всё, рассказывай! — выдохнула я, показав Марен на кресло, сама уселась на кровать.

— Да особо и нечего, — хмыкнула девушка, стиснув руки в замок, невидяще перед собой уставившись, заговорила, — не знаю, как это произошло, могу только догадываться. На крыше снег большим пластом лежал, услышала шорох и окрик, да поздно, видимо. Помню, шла и всё… очнулась уже на лавке, надо мной нависла незнакомая тётка и визжит. Я ей со страху в нос зарядила.

— А тётка чего? — хихикнула, понимая, что ситуация нисколько не забавная, но ничего не могла с собой поделать.

— Заверещала ещё больше, — со смешком проговорила девушка, — я две недели как дура по дому, двору и улицам ходила, всё высматривала, надеялась, что глюк.

— Слишком реальный.

— Да, хоть ума хватило промолчать и приглядеться. Пришлось подстраиваться и думать, как дальше быть. Вот только тётка заладила с этим замужеством, полагаю, что Марена с крыши овина не оступилась, а сама сиганула. Видела бы ты рожу этого женишка… бррр. Ты-то как здесь оказалась?

— Тоже ничего не понятно. Вроде всё хорошо было, спать легла, а проснулась уже здесь на кровати рядом с мёртвым Гуннаром. Прийти в себя не успела, служанка заголосила, меня стража скрутила и в темницу бросила. Там уж капитан расстарался. Выбивал из меня признание. Хорошо Виллум вернулся, лекарь местный он меня и освободил, а потом ещё и к родовому камню привёл. В общем, камень тот признал меня главой рода, ещё и беременной, — кратко поведала свою невесёлую историю, ошеломлённой девушке.

— Жуть… у меня тётка хоть и злая, да истеричная, но бить не решалась, — проговорила Марен, передёрнув плечами, — знаешь сейчас, рассказывая тебе, со стороны себя слушаю и всё так обыденно, а подумать — страшно же. И как с нами могло такое произойти? Почему мы?

— Да, я себе периодически задаю те же вопросы, — задумчиво протянула, — тебя, как звали там и откуда ты?

— Ольга из Николаевска, тридцать лет было… хм, тоже перестарок ни мужа, ни детей, — горько усмехнулась девушка, — не сложилось.