Level Up 2. Герой - стр. 40

Переодеваясь для бега, параллельно разбираю список задач.

Решать, во что вложить системное очко характеристик, пока не буду. Следующий ближайший героический навык мне светит только на сороковом уровне социальной значимости, а, значит, можно больше не смотреть на всякие требования, а просто сбалансировать себя, вкинув очко в ту же отстающую ловкость.

Понять, как прокачать «Познание сути» — это темный лес. За вчерашних потеряшек я, дай бог, качнул процент-полтора этого системного навыка. Может, Виницкий подскажет, как ускорить?

Тренажерка и бег — эти задачи самые простые и легковыполнимые. Именно этим я сейчас и займусь.

Все задачи, касающиеся офиса и компании, я начну выполнять с понедельника.

С родителями и Кирой увижусь уже сегодня.

Остается вопрос с первой главой биографии Куцеля на конкурс… Именно этим я и займусь, когда вернусь с дачи родителей.

Выхожу из дома и, перепрыгивая через две ступеньки, спускаюсь вниз по лестнице. Ловкости, по-видимому, не хватает, потому что в какой-то момент я ставлю ногу неправильно, и, не чувствуя опоры, спотыкаюсь, больно ударившись коленом.

В сердцах упомянув женщину легкого поведения, я качаю головой:

— Матрица? Этот мир — реальнее не придумаешь!

7. Глава 6. Самый быстрый ученик

Я учу старших детей, а старшие учат младших. Правда, меня никто не учил, так что всё это без толку.

Гомер Симпсон

— Входите! Ну! Входите же! — слышу за дверью нетерпеливый голос заведующего «Чеховским».

Открываю дверь в кабинет Горемычного и переступаю порог.

— Степан Лаврентьевич, это я, насчет аренды. Принес предоплату.

— А, Филипп! — проявляет свою хорошую память Горемычный. — Проходите, присаживайтесь.

В его тесном кабинете негде развернуться. Груды папок с бумагами свалены штабелями прямо на пол, а на небольшом столе, помимо документов и всякой вычурной канцелярии, массивных часов под бронзу, старенького компьютера и древнего четырнадцатидюймового монитора — забитая пепельница с вываливающимися окурками и игривая кружка с засохшими разводами кофе. На кружке надпись — Boss. Вот уж, действительно… Босс.

Заведующий, пожав мне руку, снимает пиджак, вешает его на спинку кресла, ослабляет узел широкого красного галстука и садится. Поблескивая очками, он несколько раз проводит рукой по залысине, укладывая волосы, тянется за кружкой и понимает, что она пуста.

— Вы уж простите за беспорядок, дел невпроворот, а из администрации здесь только я и Елена Сергеевна. Оля! Оля Корсакова! — вдруг повернувшись ко мне спиной, кричит он куда-то в стенку. — Корсакова!

Откуда-то из коридора слышится «Бегу, бегу, Степан Лаврентьевич!». Через несколько секунд на пороге появляется женщина средних лет в форме уборщицы.

— Звали, Степан Лаврентьевич? — тяжело дыша, спрашивает она.

— Корсакова! Сколько раз тебе повторять, мой кружку! Чисти пепельницу! Это что, так сложно?

— Степан… Лаврентьевич… — растерянно произносит тридцатичетырехлетняя уборщица Корсакова Ольга четвертого уровня социальной значимости, стараясь не смотреть на меня. — Вы же сами запретили у вас на столе убираться!

— Кто это? Чего? Когда? — Горемычный с подозрением смотрит на подчиненную, а потом, не стесняясь моего присутствия, устраивает ей разнос и за грязную кружку, и за пепельницу, и за пыль, найденную им бог весть где…