Летопись Кенсингтона: Фредди и остальные. Часть 2 - стр. 8
– Да, – грустно ответил Фредди. – Ты карюзлый. И с этим приходится считаться.
– Ах – ты – так! – и Брайан сорвал автомат с плеча стоящего рядом Денниса Хоппера (который вообще никуда без автомата не выходил). Половина зевак тут же испарилась. Элтон Джон тоже убежал, но вернулся через пять минут, чтобы продать желающим бронежилеты. Брайан, видя, что испарились не все, дал небольшую очередь (поверх голов, конечно). Все, не доверяя элтоновым жилетам (и какой дурак поверит керосинщику), упали навзничь. Включая и самого Брайана, который так испугался, что отшвырнул автомат и накрыл голову руками. Не упал один только Джон. Он, захлебываясь, рассказывал о мартовском зайце Брайане, так как был, в бабушку, немного глуховат и никаких выстрелов не слышал. Через пять минут он, наконец, соизволил обратить внимание на слушателей и обнаружил, что они все превратились в лежателей. Живот Дикона хитро и протяжно заурчал, и они вместе с хозяином убежали в неизвестном направлении – направо.
Вскоре Джон вернулся, но застал лишь одного Фредди, который, лежа на пузе, прятал голову под крылом. Дикон ткнул друга в бок ботинком и радостно сказал:
– Я написал песню! Новую! Сам! Без пыток и насилия! Название простое – «Еще один поверженный кусает зубом пыль».
– Это ты на кого намекаешь? – сурово спросил Фредди, подымаясь и отряхивая пыль с ушей.
– Да так, – замялся Джон. – Ни на кого. Понимаешь, это метафора. Представь – еще один, кусающий пыль – это буквально, а еще один поверженный – это в переносном смысле… Это такой английский юмор, вам не понять. В особенности тебе, товарищу персицкому.
Фредди толкнул его в грудь. Джон упал, а Фредди с доброй улыбкой сказал:
– Как изменчива жизнь. Теперь вот ты кусаешь пыль. А я – Я! – буду петь твою песню.
Джон негодующе заскулил и заурчал. Протестовать в полный голос ему мешал придавивший его нос кроссовок друга.
– Согласишься с нами работать, будешь получать хлеб-масла! – поучал Фредди. – Не согласишься с нами работать, будешь получать сапог-морда!
– Абу! – кивнул Джон, и обувь была мгновенно убрана с его органа обоняния.
Все, чрезвычайно довольные, разошлись кто куда: Джон и Фредди – в студию, а Элтон Джон, которой всю беседу прятался в мешке с грязным бельем, прихватил его и забытый автомат и стал бегать по Кенсингтону, предлагая себя в качестве телохранителя, а также пресловутое грязное белье. Вполне разумным оказался тот факт, что такой телохранитель даром никому не был нужен, а белье – тем более.
– Да я лучше лошадь возьму сено охранять, – ворчал Кристофер Ламберт. – А то что Элтон ни возьмется стеречь – того и не досчитаешься! Вот, к примеру, я. Взял его в прошлом году охранять свечи. Так он все, что не успел продать, съел или фитильки пообкусывал, бабай ушастый! А белье давай сюда, я его состирну в «Новости» и использую по прямому его назначению.
Последняя фраза прозвучала столь угрожающе, что Элтон струхнул.
– А в чем прямое назначение чужого белья? – робко спросил он.
Ламберт нехорошо на него зыркнул, но соблаговолил ответить:
– У верха я свяжу рукава и использую при переноске арбузов, а у низа – зашью штанины и буду хранить в нем семечки.
Элтон смирился, отдал белье, а автомат стал использовать в качестве грузика для квашения капусты.
А Фредди, получив разрешение петь Джонову песню, ужасно возгордился и во время сьемок клипа, как петух, шлялся по сцене в своей рогатой шапке, что, впрочем, песни отнюдь не испортило, и она стала большим хитом как в Англии, так и везде. Особенно в Америке.