Летний рай - стр. 5
– Вы сказали, что сразу же убежали, когда же вы успели всё так подробно рассмотреть? – подозрительно прищурился на меня полицейский, а в душе мент.
– Ну… у меня такое зрение… объёмное, я всегда вижу детали, даже если не рассматриваю.
– Кхмм, – недоверчиво крякнул мент, похоже он меня таки подозревает, – и всё же, как вы поняли, что он мертв?
– Он лежал так… да ну как труп он лежал, и выглядел он как труп, и вёл себя совершенно как труп!
В глазах юноши явственно читалось сомнение в моих умственных способностях.
– А ещё, Иннка с ним разговаривала. – добавила я зачем-то, видимо, чтобы усугубить.
– С кем?
– С ним, с трупом. Она спросила зачем он тут лежит, как он себя чувствует, не плохо ли, дескать, ему.
– И что он ей ответил?
– Да вы что, как труп мог ей ответить?
– Ну вы же сами только что сказали, что ваша сестра с ним разговаривала.
– Сказала.
– А разговаривать можно с кем-то одушевленным, правильно?
– Не обязательно! – горячо возразила я, – Вот я, допустим, могу и с неодушевленным, с микроволновкой например, или даже с утюгом, а про стиральную машину я вообще…
– А я, почему-то, и не сомневался! – покрываясь зеленоватыми пятнами заверил меня юноша, – И скорей всего, они вам отвечают. Вот только мне это совершенно не интересно. Я просто хочу знать, принимал ли участие в разговоре, найденный вами в лесу, мужчина?!
– Ну вы, даёте! Вам когда-нибудь доводилось видеть чтобы труп принимал участие в разговоре? Он же труп! Она с ним в одностороннем, так сказать, порядке разговаривала.
– Прекратите мне голову морочить! Может он ещё не был трупом, когда ваша ненормальная сестра с ним беседовала.
– Уверяю вас – был! Самым что ни на есть настоящим трупом и был. И ничего она не ненормальная, я бы попросила! Всего лишь, немного эксцентричная! – вступилась я за сестру.
– Тогда зачем она с ним разговаривала? – проигнорировал он мой выпад.
– Чтобы убедиться что он действительно труп, какой же вы непонятливый!
Да! Видно дело всё-же не в Иннке, юноша определённо тормозит. Пока мы добрались до сути, часы показывали четверть второго. Подписав протокол, я похромала к изнывающей на жаре, в ожидании меня, сестре, и мы, наконец, потелепали домой. Дома на нас с расспросами набросилась Полинка. Пока мы чистили грибы и жарили их с картошкой, она выудила из Иннки все подробности, и пообедав усвистала с подружками на озеро.
Ох и тяжёлый же выдался денёк! Вот тебе и «сон в руку». Чёрт бы побрал эту Иннку, вместе с её лесом. Хотя, я сама виновата: вечно ведусь на её авантюры, могла бы просто не пойти, сослаться на свою многострадальную пятку.
Пятка болела безбожно. Я сделала прохладную ванночку для ног с морской солью, замачивала её почти полчаса, потом сходила в душ, и намазала ступни какой то обезболивающей мазью (Иннка подсунула, ходит вокруг с виноватой физиономией, то мазь принесет, то кофе с печеньками: чует кошка чьё мясо съела!). Мазь пока не действовала, я взгромоздив диванные подушки горкой, подстелила старое полотенце, уложила на на них свои ножки и полезла в планшет. Мои нервы требовали снятия стресса. А для меня это классическая музыка.
Я люблю классическую музыку, хотя… должна признаться, я разную музыку люблю, иногда даже грешу «попсой». Но, в разумных пределах, и если это действительно того стоит. Ещё, с удовольствием, время от времени, слушаю то, что у нас называют шансоном. Согласитесь, несколько странные у меня музыкальные пристрастия. Ой, только не надо вот этого снобского: «Фи, шансон, как можно, в вашем возрасте! Не камильфо!» Я вас умоляю! Меня, конечно, не привлекает тюремная романтика. Но, есть у некоторых исполнителей этого жанра, песни, которые трогают мою трепетную душу и бередят воспоминания. В них слышится горечь, тоска по чему-то невозвратно утраченному: детству, молодости, первой любви, и дальше по списку. Ну, в общем, как хотите теперь ко мне относитесь, но послушиваю под настроение.