Лесниковы байки. Волчья Тропа - стр. 17
– Слушай, чего скажу, – зашептал Николай, – Я сейчас пойду к ней, скажу, что заплутал, и попрошу путь мне указать до деревни. Выманю её туда, куда ты сказываешь, а ты уж там поджидай, да не медли. Чую я, добром она с нами не пойдёт, коли всё этак, как ты говоришь.
– Ладно, давай попробуем так, – кивнул Аркынай, – На вот, яблоко. Подай ей в благодарность, ежели укажет путь тебе, как только она его возьмёт, тут и прозреет. Да только ты в оба гляди, куда она тебе дорогу станет указывать, потому как зло в ней сейчас… в топь тебя завести может да сгубить. Она сейчас и сама поскорее хочет стать той второй Алмысой, потому сгубит тебя, не пожалеет!
Уговорились обо всём, и Аркынай тихо сполз с кочки, погрузившись по самую грудь в чёрную жижу и стал пробираться туда, где они с Николаем уговорились встретиться. Николай проводил его взглядом, тягучие круги медленно расходились от широкой груди Аркыная, он расталкивал собой сучья и болотную ряску, осторожно проверяя путь перед собой толстой палкой. Уверившись, что Аркынай добрался до небольшого островка и спрятался там за густой осокой, Николай поднялся и стал перебираться с кочки на кочку, втыкая свою палку рядом, и поглядывая на плетень, за которым сидела Зарянка.
– Доброго дня тебе, хозяюшка, – Николай добрался до большого островка, где стояла изба и поклонился поднявшейся ему навстречу девчонке, – Ох, заплутал я видать! Скажи хоть, где это я очутился? Шёл со своего дома, к сродникам попасть надобно. Година там у нас, вот и иду. Думал, в ночь пойти – так поскорее до места доберусь, да видать и свернул куда, в болото забрался, сам не знаю, как здесь очутился.
– У тётушки моей ты оказался, – сказала девочка и посмотрела на Николая, а у того душа захолодела от этого взгляда, глаза были бездонны и черны, черны до самых ресниц…
– Ох, устал бродить по болоту, – Николай кое-как справился со страхом, чтобы голос его не дрожал, – Покажи хоть, добрая душа, как мне на торную дорогу отсюда выбраться?
Девочка отёрла руки о передник, оставив на нём кровавые полосы, потом оглядела Николая с ног до головы. Отодвинула ногой мешок с перьями и пошла в сторону покосившейся старой избы, у самого крыльца остановилась и махнула Николаю рукой:
– Ну, идём, укажу тебе, как к людям выйти. Только давай, дяденька, поскорее, некогда мне! Тётушка меня накажет, коли не поспею в срок все дела управить.
Всё сталось, как и загадывали Николай с Аркынаем, девочка повела Николая в самую топь, туда, где простёрлась чёрная жижа, редкий пучок болотной травы виднелся тут и там… Но Николаю вдруг увиделось вовсе другое!
Перед ним стоял крепкий, добротный терем. Высокое крыльцо и ставни на окнах были украшены искусной резьбой, конёк украшала диковинная птица. Двор был чисто выметен, разная домашняя птица ходила у сарая, свежий, недавно слаженный плетень окружал подворье, и на нём вовсе не бараньи головы были, а горшки глиняные сушились, как у всех хозяек бывает.
Девочка стояла перед ним в нарядном платье, синий фартук по низу был вышит мелким узором, а глаза… Обычные девчачьи глаза глядели теперь на Николая, озорные и любопытные.
– Вон туда ступай, дяденька, – указала девочка, и там не было никакой топи, торная и езженая дорога протянулась совсем недалеко, а от двора к ней тянулась жёлтая хоженая тропка, – По дороге налево ступай, там до мельницы дойдёшь, дядюшка мой там мельником, дальше тебе укажет, куда идти. Уж к вечеру до деревни доберёшься!