Лесниковы байки. Волчья Тропа - стр. 20
– Убей его! Убей скорее! – кричала ведьма страшным голосом, каждое слово отдавалось в теле Николая болью, – Что же ты медлишь?! Убива-а-а-й!
– Я… я… сейчас, – задыхаясь и хрипя бормотал Николай
Спрятав за пазуху яблоко, он размахнулся ножом, и Аркынай перед ним закрыл глаза. В один взмах ржавый клинок отрубил головы гадов, опутавших руки Аркыная. Рука была верна охотнику, не зря про него шла по округе молва, что крепок духом он, и рукою!
Ведьмы взвыла и ринулась с крыльца, но взмахи быстро рубили! Раз! Раз! Аркынай зарычал, словно медведь, и толкнул Николая своей мощной рукой. Николай отлетел в сторону, но тут же вскочил, пытаясь закрыть собой хоть девочку. Он решил, может в злобе Аркынай не понял, что Николай избавился от морока и хочет их спасти!
Но Аркынай встал на пути ведьмы, выставив вперёд себя рогатину, которую наскоро приготовил, пока они шли по болоту до ведьминого обиталища.
Алмыса взвыла, она стояла у своего плетня, и вдруг… словно вывернулась наизнанку, конечности вытянулись, перевернулись. Спина её оказалась внизу, голова откинулась и страшные челюсти обозначились желвами. Складки на щеках раскрылись, обнажая три пары черных выпуклых глаз.
– Дай мне яблоко, скорее! – крикнул Аркынай, Николай выхватил сочный плод и кинул его, тот ловко поймал яблоко и насадил на рогатину.
Ведьма, уже скользившая на своих конечностях по болотной жиже, замерла. Глаза её уставились на это яблоко, а то словно светилось изнутри странным, волшебным светом, таким чудесным посреди вонючего гиблого болота…
– Дай… Дай его мне…, – прошамкало чудовище, – Отдай, человек-медведь, и я тебя не трону! Оставлю тебе твою жалкую жизнь!
– Если бы ты сразу отдала мне девочку, я бы дал тебе его! – проревел Аркынай, – А ты захотела напиться крови! И за то останешься здесь в заточении, в своей гнили, покуда Высшие не дозволят тебе выйти и не освободят тебя!
Аркынай стал опускать рогатину к болотной воде, та вогнулась, словно спасаясь от света, идущего от яблока, взметнулась тягучими волнами, захлестала стоявшую посреди топи Алмысу.
– Нет! Нет! Не-е-е-т! – страшно закричала ведьма, от её крика зашумел бор, который остался далеко позади, на краю болот.
Туман взметнулся, ведьма страшно выла, от её воя внутри всё выкручивало, и Николай закрыл руками уши девочки, а сам зажмурил глаза, казалось, что и они сейчас лопнут!
Аркынай закричал от боли, потому что десятки гадов впились в его ноги, выпрыгивали из чёрной воды, вцепляясь в руки, шею, куда только могли добраться, минуя кожаный нагрудник. Он взмахнул рогатиной и со всей силы воткнул её в болотную жижу. Николай увидел, как из глаз и ушей девочки потекла чёрная кровь, и от ведьминого крика сознание покинуло его.
Последнее, что он увидел – туман стал чёрным и скрыл ведьму, встав плотной стеною. Крик оборвался, а змеи, облепившие Аркыная, осыпались с него, как сухие ветки.
– На-кось, испей, – голову Николая приподняли, в рот полилась вкусная, живительная влага, травяной взвар давал ему силы, прогонял боль.
Охотник открыл глаза, перед ним на корточках сидел Аркынай, его огромная ладонь заботливо придерживала затылок Николая, он поил его из своей баклаги. Они были уже под деревьями, болото виднелось за молодым невысоким ельником, а над ними раскинулся высокий хвойный шатёр. В этом месте они оставили свою ношу прежде, чем ступить на топь. Была уже ночь, черничное небо было сплошь усыпано бусинами звёзд, и от их света Николаю стало так хорошо… В низинке пела звонкая речка, перекатывая по камням хрустальную воду. Рядом разгорался костёр, спасённая ими девочка спала, укутанная меховой накидкой, и ночной лес был весь наполнен живыми звуками.