Лесная гвардия - стр. 18
Рядом с входом в землянку Романчук долго трогал ладонями землю, примерялся, пока не выбрал сухой пятачок, засыпанный прошлогодней хвоей, между тремя широколапыми соснами.
– Сорока, набрать мха. Бери который посуше, старый, сделаем подстилку. Да отойди подальше, рядом с просекой не обдирай деревья. Лейтенант, ты ножом обрубай. Пушистые выбирай, молодые. Спускайся вниз к оврагам, там по спуску порост торчит, у него веточки мягкие. Игорь, ты не сиди. Дуй на караул. Как положено – наблюдаешь за обстановкой, если кто появится, подавай условный сигнал. Лиза, в чемодане поройся, веревки нужны прочные.
После указаний Василича работа закипела. Хотя, попади в лес чужак, он, наверное, бы и не заметил этой бурной деятельности, до того бесшумно старались действовать члены лесного отряда. Александр всем телом наваливался на тугие ветки, раскачивал их из стороны в сторону, чтобы обломанные места выглядели естественными при свете дня и не привлекли постороннего любопытного взгляда. С охапкой еловых лап он поднялся наверх, где на него чуть не свалился с края оврага охающий особист. Он выправил из штанов рубаху и набил ее подол комками сухого мха, набрав гору едва ли не до собственной макушки. А теперь не мог справиться с неудобным грузом, то и дело заваливаясь вбок, когда очередной корень или пенек бросался ему под ноги.
– Давайте, идите за мной след в след, – предложил Саша и стал двигаться медленнее, чтобы коротконогий Сорока мог попадать в его шаги.
Тот по-прежнему продолжал постанывать и вздыхать от напряжения, хотя и перестал спотыкаться. Между соснами уже вовсю орудовал дядя Вася, который с помощью тугой веревочной петли превратил три бревна в подобие палатки. Саша и сам строил в детстве похожие вигвамы, но, сложенные слабыми мальчишескими руками, они держались до первого порыва ветра. Здесь же от верхушки до самого низа опытный майор соорудил накидные стены из огромных широких веток, переплетая их между собой для пущей крепости. Плотная хвоя теперь укрывала от лесной сырости. Внутри крошечного шалаша они выстелили землю мхом, чтобы запереть земляную сырость, а сверху уложили подстилку из еловых молоденьких веток. Дальше – слой из огромных лопухов. И, только накрыв все это сверху слоем подсушенной травы, Василич вздохнул с облегчением:
– Ну все, кровать готова. Давай, Саша, укладывайся. Олег на посту, я силки проверю, может, попался рябчик или белка.
По воздуху растекся ароматный запах дымящейся еды, они, не сговариваясь, дружно повернули на него головы. Капитан похлопал Канунникова по плечу:
– Из твоих запасов сейчас Лизавета каши сварганит. Мы уже неделю как на траве да лесном мясе. Не переживай, порцию твою оставим. Ты сейчас на боковую, пару часов покемарь. В 6 утра на наблюдательный пост. Мы с тобой сменим Игоря и Олега с ночного дежурства. Фрицы по лесу будут сегодня опять рыскать. После вашего побега никак не успокоятся.
– Есть.
Короткий армейский ответ обрадовал командира, он снова одобрительно похлопал парня по плечу. Но когда он повернулся к входу в шалаш, Саша увидел, что капитан ссутулился от невидимого, свалившегося на плечи груза мыслей. Горькая тяжесть давила на опытного военного – ответственность за горстку беззащитных людей.
Канунников, который долго возился на новом непривычном ложе, пристраивая длинные ноги, мысленно восхищался Петром Васильевичем: «Ведь он один троих их держит на плаву, не дает отчаяться, отвечает за каждого. Тут еще я и раненый забот прибавили. Я все сделаю, любой его приказ выполню».