Ледяной ветер Суоми - стр. 12
– Не миф, Леша, – грустно ответил Виктор Рейнгольдович. – Поэтому ты нужен нам в Финляндии. Срочно!
– Могу подумать?
– Думай сколько влезет, но решение наверху уже принято. Сам премьер-министр Коковцов доложил государю и получил его одобрение.
– У меня начальник Белецкий. Когда услышу от него, тогда смирюсь.
Таубе пропустил слова друга мимо ушей:
– Даю тебе во временное подчинение полковника Свечина. Он введет в курс дела. Сведения о замыслах сепаратистов мы получаем от контрразведывательного отдела штаба Петербургского военного округа. Их возможности крайне ограничены. В Финляндии стоят наши войска, но они, как говорится, офинились…
– То есть?
– То есть сдружились с местным населением.
Алексей Николаевич одобрил:
– И правильно сделали. С населением надо дружить.
– А если оно в это время точит на тебя ножик?
Сыщик жестко ответил:
– Будем дружить, и тогда обо всем можно договориться полюбовно. Забыл? Худой мир лучше доброй ссоры.
– Эх, Алексей Николаич, совсем ты сделался либерал. Гучков говорит, всех готов понять. Кроме нас, русских. Так вернемся к делу. Агентура у КРО[8] слабая, да там и невозможна настоящая агентурная работа. Мы, как я сказал, даем тебе своего человека. Он глубоко законспирирован и глубже других залез в чухонские тайны. И серьезно поможет, только ты будь осторожен, не провали его. Срок ознакомления с документами – двое суток. И все, в дорогу. Насников придет к тебе завтра, будете готовиться вместе.
Лыков пожал руки разведчикам и направился к выходу. Барон окликнул его:
– А правда, что ты чуть не женился на сестре Коковцова?
– Во всяком случае, она была не против.
– Был бы сейчас родней первому визирю. И наверняка его превосходительством, ха-ха… Ну, ступай.
Тут дверь распахнулась и вошел стройный молодой полковник, узколицый, с тонкими усиками:
– Ой. Я не вовремя, Виктор Рейнгольдович?
– Заходите, знакомьтесь: Алексей Николаевич Лыков, тот самый, знаменитый в наших кругах. А это полковник Энкель Оскар Карлович из Особого делопроизводства ГУГШ.
Сыщик неоднократно слышал упомянутую фамилию от Павлуки. Особое делопроизводство – разведка и контрразведка. Сын отзывался об Энкеле уважительно, и полицейский с удовольствием пожал ему руку. После чего ушел. Он заглянул к Павлу, раз уж оказался в Военном министерстве. Огенквар[9], где служил сын, находился в отдельном коридоре, куда дневальный впускал офицеров лишь по особому списку. Павлука вышел, покалякал с папашей на семейные темы, позвал его на именины жены. Узнав, что тот уезжает в Финляндию, легкомысленно махнул рукой и скрылся в своих секретных комнатах.
Глава 3
Подготовительные мероприятия
Утром в кабинет к Лыкову без стука вломилась целая делегация военных. Впереди шел вчерашний знакомец полковник Свечин. За ним вразвалку шагал старый приятель сыщика подполковник Ерандаков. Замыкал колонну штабс-капитан Насников.
Подполковник, к удивлению хозяина, был одет не в жандармский мундир, а в общеармейский, при синих шароварах. А до того он заведовал контрразведывательным отделением Санкт-Петербургского ГЖУ[10]. Лыков задал закономерный вопрос:
– Василий Андреевич, давно ли вы перелицевались в драгуны?
– Неделю назад, Алексей Николаевич, – ответил тот. – Переведен в распоряжение начальника Главного штаба с зачислением по армейской кавалерии. А что, мундир плохо сидит? Не успел еще привыкнуть…