Ледяной ветер Суоми - стр. 11
Вдруг Виктор Рейнгольдович попросил:
– Помоги нам.
– В чем?
– Выяснить насчет этой спрятанной армии.
– Как я вам помогу? – удивился статский советник. – Кто меня к ней подпустит?
– Кроме тебя, действительно, никто с их полицией говорить сейчас не сможет. По чисто полицейским вопросам, я имею в виду, – уточнил генерал-майор. – Но ведь и резерв, в котором прячется армия, тоже формально полицейский. Ты сможешь хотя бы подглядеть в щелочку. Мы, военные, лишены даже такой возможности.
– Подглядеть в щелочку… Как ты это себе представляешь? Не зная языка, занимаясь поиском конкретного мошенника, что я там смогу высмотреть? Да цена этому будет пшик!
Тут опять заговорил Свечин:
– Алексей Николаевич, вам ведь не впервой выполнять совместные секретные поручения МВД и Военного министерства. Даже я об этом наслышан. Сахалин, Дагестан, Семипалатинск, Смоленск… Мы, контрразведка, просим помочь в тонком вопросе. Финляндцы закрылись от нас, как только могли. Темень, ни зги не видать. Мы внедрили в их структуры несколько своих агентов. Передадим их вам. Сыщик Лыков дознает кражу в русском банке, ищет в Великом княжестве вора. Юнас Кетола не откажет вам в помощи…
– Вы и о Юнасе знаете?
– Знаем, Алексей Николаевич. Случай уникальный. Вы имеете хороший повод залезть в темный мир финляндской полиции. Читай – армии! Грешно будет его упустить.
– Александр Андреевич, вы предлагаете мне напроситься на совместную операцию? Чтобы над моей шеей висели сразу два топора – моего министра и вашего? Вот спасибо!
Таубе хмыкнул:
– Напрашиваться тебе не придется. Сухомлинов уже говорил с Маклаковым, и тот дал согласие.
– На что?
– На совместную секретную операцию. Капкан захлопнулся, ты попался. Ха-ха… Не представляешь, как я этим доволен. Мы уже все варианты перебрали и ничего не сумели придумать. А тут Лыков едет в холодный Гельсингфорс. Большая удача.
Сыщик не собирался сдаваться:
– Говорю же тебе, то, что я подсмотрю в щелочку, не имеет никакой ценности. Кто допустит меня до секретов? Юнас Кетола? Да он хитрее нас с тобой, вместе взятых.
– Мы дадим тебе своих людей в помощники. Секретный агент есть очень хороший, финляндец, но прорусских убеждений. Редчайший случай!
– Но…
– И добавим штабс-капитана Насникова. Помнишь такого?
Лыков впервые за разговор улыбнулся:
– Олег Геннадьевич? Штучный человек.
– Вот видишь, а ты отказываешься. Никто не требует от тебя невозможного. Сделаешь ровно то, что в твоих силах. Просто там поджигают фитиль к пороховой бочке, а мы имеем только догадки. Надо хоть что-то делать. Ты подвернулся со своим беглым кассиром очень вовремя. Извини, но права отказаться у тебя нет. России целят в спину.
– Однако…
Таубе опять не дал другу договорить:
– Ты знаешь, что из Финляндии готовят тайный выезд за границу молодых людей призывного возраста? И не просто за границу, а в Германию.
Алексей Николаевич насторожился:
– На учебу?
– Если бы. Они поступят там на службу в учебные военные лагеря. Будут потом командирами в финской повстанческой армии, когда начнется война.
– Ты уверен в этой информации? Такими обвинениями не бросаются. Извини, когда я читал записку барона Бринкена, то крутил пальцем у виска. Военные любят наводить тень на плетень. Дескать, дайте нам еще войск и денег, а то караул. Вот и появляются в служебных бумагах подводные лодки и горные орудия. Может, финские повстанцы – такой же миф?