Леди, берегитесь! - стр. 39
Мэдди не забеспокоилась, не испугалась, а лишь вздохнула:
– О! Восхитительно!
Тея захлопнула книгу.
– Ты на пути в Бедлам.
– Как это замечательно – сойти с ума!
Выдержав еще полчаса бредовых речей кузины, Тея попрощалась, но в голове у нее все крутился тот отрывок из поэмы. Он казался очень уместным. Это был человек, в котором она рассчитывала увидеть силу разума? Человек, у которого была причина – не важно, что давняя и не вполне правдивая – ненавидеть ее семью?
Вернувшись домой, она столкнулась с матерью в коридоре наверху.
– Как там Мэдди? – поинтересовалась герцогиня.
– Сходит с ума по «Корсару».
Леди Йовил оперлась рукой о стену.
– Только не говори, что она связалась с пиратом!
Тея засмеялась.
– Нет, конечно. Это поэма Байрона.
Герцогиня пришла в еще большее смятение.
– Лорд Байрон вернулся?
– Я о поэме. Не о поэте, мама. Конрад, Медора, Гюльнар, гаремы…
– А, это… Сплошная глупость, а не поэма. – Герцогиня продолжала говорить, провожая дочь до дверей спальни. – Медора была в полном праве заявить, что у ее мужа достаточно денег, чтобы оставаться дома и наслаждаться семейной жизнью. Зачем ему нужно было вновь отправляться в море и заниматься разбоем?
– Потому что мужчины терпеть не могут бездействие, им нравится опасность.
– Это правда. Ты слышала, что Кардью Фробишер серьезно пострадал, когда попытался перелезть через стену, чтобы проникнуть в Тауэр?
– Ради всего святого, зачем?
– Вот именно: зачем, если в Тауэр открыто несколько ворот? И это после того, как он остался жив на войне, получил всего пару царапин. Бедная его мать!
– Я всегда думала, что Медора сделала большую ошибку, пытаясь завлечь Конрада вечерами с музыкой и чтением, – сказала Тея. – Ей бы это удалось быстрее, если бы то были обильные ужины с возлияниями в мужской компании и после охоты.
Герцогиня рассмеялась.
– Какая у меня мудрая дочь! Ты станешь прекрасной женой любому джентльмену. Я вчера видела тебя с Авонфортом…
Она многозначительно замолчала, и Тея ответила:
– Да, он опять сделал мне предложение, но пока я не готова, мама.
– Ну да, ты говорила, что заслужила один легкомысленный сезон, прежде чем остепениться.
Но слова герцогини расходились с выражением глаз, в которых отчетливо читалось – тоже! – что сватовство – дело решенное.
У двери спальни дочери она спросила:
– Поедешь со мной в город сегодня?
Тея понимала, что во время утренних визитов встреча с Дариеном весьма маловероятна, но оставаться дома все же безопаснее. Если родители уедут, то она просто откажется его принимать, когда вдруг пожалует.
– Я лучше помузицирую, – сказала она. – Мне хочется сыграть завтра после ужина новую пьесу.
– Ах как это мило, дорогая!
Упомянув о званом ужине, Тея не могла не подумать о Дариене и о возможной встрече с ним, но музыка отвлекла, ровно до того момента, как возвратилась мать после визитов к своим светским знакомым. Все еще одетая, с порога она раздраженно заявила:
– Как это все надоело! Сколько несправедливых слов в адрес Дариена! Я пыталась смягчить их как могла, но ведь мне пока невозможно открыто выступить в его поддержку.
– Полагаю, да.
– Феба Уилмот покинула Лондон. Никогда тихий, частный отъезд не приобретал такого резонанса.