Лаврентий Берия. История, написанная кровью - стр. 25
Поиски не увенчались успехом. Лаврентий Павлович всегда служил одной власти.
Сталина, кстати, эти подозрения совершенно не беспокоили. Он собирал вокруг себя людей с подмоченной репутацией, уязвимых и потому особенно рьяных в исполнении любых его указаний. В эту категорию входили и Лаврентий Павлович Берия, и Сергей Миронович Киров, который станет членом Политбюро и хозяином Ленинграда, и Андрей Януарьевич Вышинский, будущий прокурор СССР и министр иностранных дел.
Попав в мир спецслужб, Берия его уже не покинет. Из азербайджанской контрразведки он плавно перешел в только что созданные советские спецслужбы.
Недолго побыл в военной разведке. В апреле и мае 1920 года Берия служил уполномоченным регистрационного (разведывательного) отдела при Реввоенсовете 11-й армии, которая входила в состав Кавказского фронта и занималась установлением советской власти в Закавказье. Но как опытного подпольщика его из Баку отправили на нелегальную работу в независимую Грузию, где у власти находилось меньшевистское правительство.
На выборах в Учредительное собрание в 1917 году успеха добились грузинские меньшевики, социал-демократы, близкие по взглядам европейским социалистам. Они и сформировали в 1918 году правительство независимой Грузии. Его возглавил Ной Николаевич Жордания, который до революции был депутатом Государственной думы и членом ЦК партии социал-демократов – вместе с Лениным.
Лев Викторович Сердаковский, в ту пору кадет Тифлисского кадетского корпуса, уже в эмиграции вспоминал:
«Между Тифлисом и Баку была большая разница. В Грузии чувствовался порядок и некоторая, явно временная, но все же устойчивость. В Азербайджане, имевшем гораздо меньше своей интеллигенции и офицерства, было неспокойно. Ощущалась близость турок. Религиозные чувства уступали место политическим страстям.
А.И. Микоян. Февраль 1922.
[РГАСПИ. Ф. 421. Оп.1. Д. 522]
Одним из моих ярких детских впечатлений была мусульманская процессия в Баку, куда мы приехали в гости. Шла громадная полуголая толпа мусульман-шиитов. Люди били себя цепями и кололи кинжалами, кровь текла на тротуар. В Грузии было тоже нелегко, но грузинские меньшевики проявили государственную зрелость и распорядительность в исключительно тяжелых условиях.
Ной Жордания говорил: “Мы избежали гражданской войны, уберегли себя от внешних авантюр, удержали все завоевания революции”. Но все старания грузинского социал-демократического правительства сохранить страну, строго придерживаясь нейтралитета, и расчеты на помощь западных демократий оказались тщетными».
Самостоятельная Грузия не устраивала большевиков, которые готовили мировую революцию.
Анастас Микоян рассказывал:
– Я впервые встретился с Берией в 1920 году в Баку после установления советской власти, когда он был подобран бакинским комитетом партии для посылки в Грузию в качестве курьера по доставке секретного письма.
В автобиографии Берия писал:
«С первых же дней после Апрельского переворота в Азербайджане краевым комитетом компартии (большевиков) от регистрационного отдела Кавказского фронта при РВС 11-й армии командируюсь в Грузию для подпольной зарубежной работы в качестве уполномоченного.
В Тифлисе связываюсь с краевым комитетом в лице тов. Амаяка Назаретяна, раскидываю сеть резидентов в Грузии и Армении, устанавливаю связь со штабами грузинской армии и гвардии, регулярно посылаю курьеров в регистрационный отдел города Баку».