Курортно-детективный роман, и прочие неприятности - стр. 10

Данку я увидела первой. Она ворвалась в мой номер, и с ходу спросила жадно:

– Ну, как, Тишкина? Что-то получилось?

– Нет, конечно, – вздохнула я. – Вот, почитай.

– Что это? – спросила Данка недоуменно, когда я сунула ей опрятный блокнот с записями. Как положено ботанке-аккуратистке, я, с дотошностью юного натуралиста, наблюдающего за гнездом пеночки, вела дневник-ежедневник, в котором отмечала все свои действия в отношении Моравецкого.

– Отчет, – объяснила я. – Все мои действия, по порядку.

Данка пробежала отчет глазами, бормоча себе под нос:

– Упала в бассейн… Пыталась утонуть. Танцевала румбу… Мышь?

Она уставилась на меня и спросила:

– А где тот коридор, в котором ты ему мышь подкинула?

– За дверью моего номера, – отвечала я мрачно.

Данка не успокоилась, а, открыв дверь, показала пальцем на коридор:

– Этот?

– Этот, этот.

Она села на край кровати, опустила голову. Губы ее сжались, она смотрела в какую-то точку впереди себя. Затем вздохнула, и посмотрела на меня с улыбкой.

– Ну ладно, не переживай, не вышло так не вышло, – прощебетала она беспечно, – лично я на пляж.

– Пожалуй, я с тобой, – решила я.

Данка замотала головой, и прошептала таинственно:

– Слушай, Тишкина, давай притворимся, что мы незнакомы. Для конспирации. А то Игорь Витальевич поймет, что я тебя подослала.

– И что он тебе сделает?

– Он – ничего. А вот матушка вполне может устроить жуткий скандал.

– Ладно, пойду на пляж без тебя, – согласилась я, радуясь, что впереди еще неделя отдыха, и я могу расслабиться и просто бездельничать, не обременяя себя мыслями о соблазнении какого-то неприступного Моравецкого.

Ах, пляж!

Мягкий песочек ласкает ноги, кожу обдувает свежий бриз, из множества пакетиков и корзинок, разложенных под каждым навесом, пахнет дыней и персиками, разносчик предлагает рапанов и кукурузу, и чего еще нужно человеку для счастья?

Однако, видимо, кое-кому кое-чего для счастья не хватало. Проходя мимо лежаков, я услышала странные звуки: будто кто-то плачет. И точно: сидя на лежаке, хрупкая темноволосая женщина всхлипывала, да так горько, что я бы подошла и утешила ее, если бы рядом с ней не было другой утешительницы – пышной крупной шатенки, которая нежно поглаживала ее по плечу, приговаривая:

– Да не переживай ты из-за этой кикиморы!

– Но почему у меня все в жизни вот так? – ее собеседница сделала жест руками, словно воззвала к небесам в поисках справедливости. – Почему меня никто не уважает как профессионала? Я говорю ей, совершенно серьезно, что ей грозит фатальная опасность! Солнце в восьмом доме при конъюнкции с Ураном… И Сатурн в Раке при плохом аспекте с Луной. Я посоветовала ей вообще из номера не выходить, а она что?!

– А она что? – отозвалась ее подруга.

Женщина всхлипнула. Потом заговорила тоненьким голосом, явно передразнивая ту, которая ее так обидела:

– «Я не поняла! Я же вам заплатила?! Я плачу вам не для того, чтобы вы мне сочиняли всякие ужасы. Потрудитесь составить такой гороскоп, который будет приносить только благополучие! Или ищите другую работу, если не справляетесь со своими обязанностями!». Это я-то не справляюсь! Нет – какова?! Я говорю: Алина Геннадьевна, я астролог, а не сочинительница сказок! А она…

Тут у дамы-астролога кончились силы рассказывать про такое вопиющее безобразие, и она зарыдала в голос.