Куколка - стр. 38
Тут и такси приехало. Быстро. Мне с этим теперь чего-то везет в последнее время. Неужели будущее уже наступило, и мы живем в новой реальности?
– И на кой черт ты мне рассказываешь эту поучительную историю? – не выдержал я, садясь на заднее сидение. Слушать про толстого похотливого китайца совершенно не хотелось. – Где факты об убийстве твоего учителя?
– Ты погоди, сейчас все будет… – нетерпеливо возразила Маша, устраиваясь рядом. – После той моей вспышки он обиделся и стал как-то охладевать… Короче, слушай дальше. Еще первые разы с ним у меня не задались как-то, а он быстро кончал. В разное время, в разных позах, но ни разу я не получила удовольствия. Никакого. Короче… Чувствую возбуждение и желание, мы занимались и оральными ласками, и еще всякими… К слову, у него был совсем небольшой. Потом, почитав женские форумы, выяснила, что очень многие девушки не испытывали наслаждения при таких обстоятельствах. Через пару месяцев у меня появился новый партнер. Африканец. Красивый как бог и глупый как пень. Такое случается, даже у африканцев. Зато как танцевал! Мы много чего с ним перепробовали, и у него совсем немаленький был, но опять почему-то никакого удовольствия я не ощутила. Ну совсем. Что было делать?
Никаких фактов про убийство учителя Маши пока озвучено не было. Таксист же слушал нас с явным интересом, однако, ничего не говорил, только временами усиленно головой тряс. Даже музыку приглушил.
– Ты меня спрашиваешь, что делать? – удивился я. – Раньше таких проблем у тебя не возникало. Или были?
– Не было. И с тобой не было. Может, я расистка?
– Может, – нехорошо улыбнулся я. – Хочешь убедиться? А чем этот твой негр занимался помимо секса?
– Он не говорил, я и не спрашивала, как-то не до того было. Что, по-твоему, я информацию через член, как через ю-эс-би порт скачиваю?
Вдруг у Маши в голове что-то перемкнуло, она резко сменила тему и неожиданно спросила:
– Ты помнишь того нашего приятеля?
– Какого именно? – переспросил я, думая, что Маша сегодня не в лучшей своей форме. Часто хамит, а это всегда у нее свидетельствует о взбаламученности нервного состояния. В мыслях путается. Что-то у нее случилось, произошло что-то, и это что-то нашло свое отражение на лице и в сумбурных темах наших разговоров. Неужели из-за смерти учителя живописи? Как-то раньше Мария особой сентиментальностью не страдала. – У нас с тобой было несколько приятелей. Некоторые до сих пор еще есть.
– Скульптор Сильвестр. Помнишь? Он то пускал нас в свою мастерскую, то не пускал, но всегда пьяный был.
– А, Сильвестр. Помню, конечно. Он же умер.
– Он-то умер, но все его работы из мастерской унаследовала вдова и продала потом. Даже незаконченные. И рисунки, и скетчи продала, вообще все. Причем не кому-нибудь там, а большей частью моему знакомому галеристу из Гамбурга. Собственно, это я ему и посоветовала, когда узнала, что она собирается делать. Ну, тогда, помнишь?
– Из Гамбурга?
– Прекрати переспрашивать, знаешь же, как меня это бесит! – рассердилась Маша. – Франц Майер – один из самых известных галеристов на севере Германии. В Гамбурге чаще всего живет. Неужели ничего не слышал?
– А кто я такой, чтобы о нем слышать? Очень распространенное имя. Например, историк такой был и еще российский лесовод, основатель степного лесоразведения, – рассеянно ответил я, думая о чем-то своем. – А еще шпион во вторую мировую, тоже Франц Майер, офицер немецкой разведки, загримированный под старого армянина с крашеной бородой. Вскоре этого Майера захватила советская контрразведка, немцам от идеи подкопа пришлось отказаться, и Тегеранская конференция прошла без особых…