Кто видел в море корабли … - стр. 22

Тем временем срок начала моего отцовства приближался. Я уже готовился подать заявление капитану о предоставлении мне накопившихся за это время отгулов, чтобы успеть к рождению моего первенца, но капитан и начальник радиостанции хором стали уговаривать меня остаться ещё на один рейс. Дескать, всего десять дней, и ты в «полном шоколаде» отправишься в роддом встречать супругу и ребёнка. Как раз успеешь к сроку! А рейс предстоит шикарный – во Францию, в порт Руан. Накупишь там приданого для малыша, и гуляй себе потом в кругу семьи. Соглашайся, не пожалеешь! Вот ведь черти настырные – уговорили! Я успокаивал себя мыслью, что времени ещё вполне достаточно и планировал, что всё успею! Но, как говориться: «Хочешь рассмешить Бога – поведай Ему о своих планах!». Мы пришли в Руан точно в запланированное время. Нас поставили к причалу под выгрузку. А на следующее утро вместо выгрузки нам сообщили, что все портовики Руана начали забастовку, выдвигая экономические требования своим работодателям. Я проклинал всех этих французских капиталистов и Руанских портовиков, которые своей классовой борьбой задерживали моё появление дома на неопределённое время. Приплыли! Да и не мы одни, оказывается, приплыли. Рядом с нами стояли ещё несколько судов под советскими флагами. Оказалось, что на двух из них находятся мои однокашники по учёбе в мореходке. И оба с нашей роты, с нашей учебной группы, мало того, из одного кубрика, где мы вместе жили три года и четыре месяца! Вот ведь: «Не было счастья, да несчастье помогло!» Мы собрались на «Адмирале Ушакове» и отметили нашу встречу в лучших морских традициях! Наговорились, навспоминались, наобщались вволю! Наша стоянка под забастовкой в Руане продолжалась десять дней. Я побывал в городе, где казнили на костре «Орлеанскую деву» Жанну Д’Арк. Купил детский комбинезон для будущего малыша и детский рожок с соской для молока. У нас в Союзе таких ещё не продавали. В день перед отходом судна, я принял в свой адрес радиограмму, что у меня родилась дочь! Я испытал два чувства одновременно: чувство огромной радости, что я стал отцом, и чувство досады, что я не успею встретить жену с ребёнком из роддома. Радостное событие мы отмечали в каюте начальника радиостанции. На стоянке алкоголь в судовой лавке был опечатан таможней, из спиртного капитан выдал лишь пять бутылок сухого вина, имевшихся в его каюте. Пришлось мне обращаться к «деду» (старшему механику) с просьбой выделить какое-то количество «шила» (этилового спирта), который был в его заведовании. Дед «выкатил» пол-литровую бутылку «шила», и приглашённые на день рождения моей дочери товарищи стали в графине делать из сухого вина – креплёное. Взболтав графин, к его горлышку поднесли зажжённую спичку. Синее пламя и последовавший затем хлопок определили, что напиток готов! Смесь получилась жуткая, но вполне приемлемая к употреблению. Поздравляли меня все, кто заходил в каюту. Приходилось пить со всеми: за ручки, за ножки, за здоровье и т.д. и т.п. Глубокой ночью я очнулся в своей каюте, лёжа на диване. Второй штурман, секретарь нашей комсомольской организации, принимавший участие в празднестве, несколько раз заходил ко мне, чтобы проверить моё состояние. Я давал ему отмашку, что всё в порядке, и опять проваливался в небытие. А утром я прекрасно себя чувствовал и готовился к предстоящему отходу судна.