Кто не спрятался – я не виноват… - стр. 18

– Спасибо… Чай сейчас в самый раз.

Женщина робко улыбнулась и добавила, чуть тише:

– А может, чего покрепче?.. После такого-то?..

Юрик, не поднимаясь с места, буркнул хмуро:

– От покрепче я бы сейчас не отказался…

Тут же встряла Танька – на неё всегда нападала болтливость после потрясений:

– Нет-нет, покрепче нам уже сегодня хватило! Только чай, пожалуйста…

Ангелина Петровна согласно кивнула и пошла заваривать чай, что-то бурча себе под нос на тему «что же это делается, люди добрые».

Закрыв дверь, я наконец выдохнула и села на полку рядом с подругой. А она продолжила с какой-то тоской:

– Вот мы опять встряли… И что теперь делать?

Юрик хмыкнул:

– А что тут сделаешь? Мы собрались отдыхать – вот и будем отдыхать. Нас это не касается. Пускай милиция сама разбирается…

Татьяна странно посмотрела сначала на Юрика, потом на меня, и загадочно пробормотала:

– Как сказать, как сказать…

Свою подругу я знала, как облупленную. Настороженно глянула на неё и с лёгкой угрозой в голосе начала:

– Только не говори мне, что, пока я ходила сообщать об убийстве, ты папочку прибрала…

Танька замахала на меня руками:

– Да ты что, Нюська?! Во-первых, я что, по-твоему, совсем чокнутая?! А во-вторых, папочки-то никакой и не было! Её, видать, убийца и забрал. Я так полагаю, за ней он и приходил…

Она замолчала. Но по ее интонации я почувствовала, что самого главного она еще не сказала. Огромное «но» просто висело в воздухе над ее головой. Юрик тоже это уловил. Мы выжидательно смотрели на подругу, а она принялась ерзать под нашими взглядами и отводить глаза. Не выдержав, я, чуть повысив голос, потребовала:

– Ну?! Не тяни… Говори, чего ещё учудила?!

Танька загнусавила, словно нищий на паперти:

– А чего сразу «учудила»?! Я в шоке была… Не каждый день трупы находим!

Я жестко её прервала:

– Татьяна… не играй с огнём!

Она тяжело вздохнула и, не глядя на нас, пробурчала:

– Ну… листочек я нашла… Он, видно, из папки выпал и под полку залетел. Взяла и сунула в карман, совершенно безо всякой задней мысли! Говорю же, в шоке была! – Последнюю фразу она почти выкрикнула и тут же принялась душераздирающе вздыхать.

Юрик тут же кинулся к любимой. Присев перед ней на корточки, принялся утешать, попутно кидая на меня укоризненные взгляды. Я только хмыкнула:

– Для будущего хирурга ты чересчур чувствительна к виду трупов, не находишь? – И добавила жёстче: – Показывай добычу, сирота!

Танька с виноватым видом полезла в задний карман брюк и извлекла оттуда довольно помятый листок из плотной желтоватой бумаги с обтрепанными концами. Подержала его несколько мгновений в руках и, протянув мне, виновато промямлила:

– Я даже сама глянуть не успела… – И ещё раз повторила, оправдываясь: – В шоке была, на автомате…

Я осторожно развернула лист бумаги, будто опасаясь, что оттуда сейчас же выскочит какая-нибудь ядовитая зараза. Это была не то карта, не то какая-то схема. Мы все втроём уставились на линии, квадратики и кружочки со странными буквами, больше похожими на диковинные рисунки.

И тут за дверью раздалось какое-то шуршание. Я услышала, как красивый мужской голос произнёс:

– Погодите… Давайте я вам помогу…

Женский голос что-то защебетал ему благодарное в ответ. В тот же миг раздался стук, и дверь купе отъехала в сторону.

В коридоре стояла наша Ангелина Петровна с подносом в руках. На подносе – три стакана чая, вазочка с какими-то печенюшками и что-то ещё, чего я разглядеть не успела. Рядом с ней – невысокий мужчина в элегантном костюме. Верхние пуговицы светлой рубашки были расстёгнуты, а из кармана торчал тёмно-синий в голубую полосочку галстук, засунутый туда весьма небрежно. Каштановые волосы аккуратно зачесаны назад. Губы его вежливо улыбались, а вот глаза…