Кто найдёт заветный сундук? - стр. 12

– Да ведь мы с вами всего пятый день знакомы!

– Ну так что же? – возразил он. – Подумаешь – пятый день! И потом, вы мне совсем не чужая. Вы – невеста моего друга. И если он сам не может о вас позаботиться, я обязан ему помогать.

«Кажется, дело принимает весьма интригующий оборот, – подумала Ольга. – Но что мне ему отвечать? Как вести себя?»

– И ведь я, наверное, буду вашим посажённым отцом на свадьбе, – с улыбкой продолжал Остолопов. – А раз так, мне положено дарить вам подарки. Иначе нельзя! Таковы обычаи.

– Ну, я даже не знаю, – растерялась Ольга. – Если вы так считаете…

– Конечно, дорогая моя! И давайте не будем терять времени, – Остолопов ласково потрепал Ольгу по плечу. – Позавтракаем – и вперед.

– А мой жених тоже с нами поедет?

– Вот еще! – фыркнул Остолопов. – Да на кой он нам сдался? Нет, я, конечно же, предложу ему поехать, – спохватился он. – Но он все равно останется дома. Такой, знаете ли, домосед.

– Ладно, Степан Иванович, – сказала Ольга. – Значит, сразу после завтрака и отправимся...

– …Опустошать модные лавки, – с улыбкой докончил он и, запечатлев на Ольгиной руке поцелуй, поспешил распорядиться насчет завтрака.

А Ольга пошла наверх – навестить дядюшку. Вчера с ним приключилось несчастье. Выходя из кареты после прогулки, он упал и подвернул ногу. Его отнесли в гостевую спальню и тотчас вызвали доктора. Тот осмотрел Тихона Васильевича и предписал находиться в постели ближайшую неделю. Это очень расстроило Ольгу, и утешало лишь то, что сам дядюшка несильно расстроился. В доме Остолопова имелась прекрасная библиотека, и Тихон Васильевич радостно занялся чтением книг и новомодных журналов. Племяннице же он предоставил полную свободу на время своей болезни, чем она и собиралась воспользоваться.

***

Стоял один из самых прекрасных апрельских дней: солнечный, теплый и безветренный. На Невском проспекте было многолюдно, хотя многие дворяне разъехались по своим усадьбам и дачам. Ведь только законченный лентяй мог усидеть в такую погоду в городе.

В пестрой толпе гуляющих выделялись два молодых человека: сероглазый шатен и кареглазый брюнет. Выделялись они не внешностью, которая была довольно приятной, а одеждой. На шатене был просторный плащ светло-серого цвета, подбитый малиновым сукном в темно-серую клетку, а на брюнете – темно-синий плащ с красной, в синюю клетку, подбивкой. Именно эта подбивка и составляла оригинальную деталь их костюмов.

Из-за своеобразия одежды молодых людей принимали за иностранцев. На самом же деле они были русскими, недавно вернувшимися из-за границы, и носили вполне русские имена: Максим Шаховской и Сергей Меркалов. Один из них был князем, а другой – графом, причем, оба происходили из старинных русских фамилий.

– Разрази меня гром! – воскликнул Сергей, останавливаясь напротив Гостиного двора и оглядываясь. – Мы снова в Петербурге… Не верится!

– Мне тоже, – улыбнулся Максим. – И это понятно. Провести за границей четыре года – это, брат, не шутки! А в Петербурге мы целых пять лет не были.

– Однако надо заметить, что здесь ничего не изменилось. Даже лица все те же. Я узнал, по меньшей мере, человек десять. Но странно, что никто из них не узнал меня! Или тебя.

– Чему ж удивляться? – возразил Максим. – Мы уже не те, что тогда. И потом, в Петербурге не принято помнить о тех, кто не мозолит глаза.