Крымский Квест. Начало - стр. 15
– Мляти-человеки! Спасите мою драную задницу! Я же плавать, буй Вам в ухо через пупок, не умею! – верещит юноша, молотя из всех сил руками вразброд.
Антонио усиленно начинает вращать педалями так, что ноги Лючии не попадают в такт и слетают со своих мест. Она, поджав ноги, тоже начинает визжать.
– Мать моя родная-убогая, зароди меня обратно! Не хочу, ядрёный корень, умирать молодым, дай до старости дорасти для радости! – слышатся последние вопли афрофранцуза, и он с головой снова уходит под воду.
Осознав, что педальки не помогут даже приблизиться к утопающему, Лючия резко вскакивает с места и, оттолкнувшись подальше от катамарана, прыгает навстречу к утопленнику. Но не погружается в воду, далеко не дотянув до места утопления сотоварища, как от тверди земной отталкивается от пробегающей волны и следующим прыжком уже покрывает половину оставшегося расстояния, отделяющего их от топляка.
И непонятно, то ли страх намочиться, то ли переживание за друга, но её толкает дальше неведомая сила, так, что она достигает уже и места воронки, образованной ушедшим к Нептуну подростком. Над водой не видно уже ни руки, ни волос с головой ныруна. Лючия в ярости издаёт рык и, взметнув вверх руку, как в масло, вонзает её с рзмаху прямо в пучину водоворота. Следующим рывком она выдёргивает из недр моря кучерявую башку приятеля и цепляющуеся за неё подёргивающееся тело.
– Япический бох! Ты мне весь хаер попортишь! С чем мне потом, хвостом по охлобысту, к стилисту идти? Знаешь, во сколько мне обойдётся укладка пенофеном? – орёт воскресший, отплёвыааясь морской водой.
Но девушка его не слушает, взваливает на спину и броском через бедро отправляет прямо на катамаран так, что тело спасённого, словно кукла перелетает приличное расстояние и плашмся размыздывается по палубе.
– Куриный желток! Хоть бы подушку под головку насыпала, перья в глотку! – бормочет, отключаясь, летун и отрубается.
А Лючия уже склоняется над ним и хлещет по щекам:
– Жив? – открывает ему веки.
– Неа… – бормочет тот. – Без искусственного дыхания жалом через губы не обойтись.
– Будут тебе губы, – успокаиваясь, шепчет уже девушка, – но твои и через твою же задницу!
На них таращится со своей сидушки Антонио, по привычке молотя педалями:
– Лючия… – голос его робкий, каким говорят с душевнобольными.
– Что? Тебе что? – одним взглядом прижигает собеседника девушка.
– Что это было? – всё так же робко вопрошает Антонио.
– Как что? Матерщинника этого спасать, – пыхает через губу опадшую на лицо прядь волос девушка.
– Как? Ты поняла, как ты это сделала? – всё ещё скрывая волнение роббет повысить голос парень.
– Как как? Подойти и поднять его! – как само собой разумеющееся воспринимает Лючия и разводит руками.
– Подошла? – голос парня на удивление спокойный.
– Ну, да… Подошла… – до сих пор не видит подвоха она. – Я неправильно сказать?
– По морю? По морю подошла?! – улыбается друг и умолкает.
За бортом тихо плещется волна о борт катамарана, напевая и усыпляя, будто не только что здесь разразилась драма, ветер колышет волосы, слегка влажные от брызг, а на неё с некоторым не то удивлением, не то с ужасом смотрят двое парней.
Лючия подкрадывается осторожно к борту лодки и опускает ногу в воду. Та спокойно погружается, не встретив препятствия.