Крылья колдуна - стр. 67
— Засчитано? — спросила она.
— Засчитано, — согласился Ланс. Он отвел прядку волос с ее щеки, мягко очертил овал лица, погладил губы. — Знаешь, я не хочу сглазить, но мне кажется, тебе нравится со мной целоваться.
— Не выдумывай, — усмехнулась Тиль. Она попыталась встать, но Ланс прижал ее к земле, поймав запястье.
— Я же вижу, — сказал он, глядя на нее. — Ты можешь врать, сколько тебе угодно, но твои губы, глаза, биение сердца говорят о другом.
— Я просто рада тому, что осталась жива, и мой организм тоже, — невозмутимо ответила Тиль. — Поцелуй — как символ продолжения жизни. А ты, в принципе, симпатичный, хоть и рыжий.
— И хорошо целуюсь.
— Нормально. Может уже отпустишь меня?
— Ладно, — согласился Ланс, продолжая ее удерживать. Он смотрел на нее так, будто видел впервые: глаза стали серьезными, изучающими, голубой сектор радужки в серых глазах выделялся, как осколок неба. — Но сначала я все же озвучу вопрос. Где твои крылья, анаэта?
***
Тиль схватила воздух ртом, будто получив удар под дых, кровь отхлынула от ее лица.
— Ты бредишь, — выдавила она, оттолкнула Ланса и поднялась с земли. — Анаэтов нет давным-давно.
— Я тоже так думал, — согласился он и, встав, прикоснулся к штанам. Облако пыли взметнулось и осело у могил, на одежде Ланса не осталось ни пятнышка, а в глянцевой поверхности ботинок отразились проплывающие тучи. — Пока ты не произнесла заклинание. Я никогда не видел такой чистой белой энергии.
— Просто я очень хорошая, — пожав плечами, Тиль отвернулась и пошла прочь.
— Но твои энергетические крылья выглядят короткими, словно обрубленными, — заметил он, догнав ее.
— Целитель третьего уровня, посредственность, ты сам говорил.
— Может, поэтому ты так взъелась на меня из-за Рема и того, что я ему увеличил? Искажение физического контура, последствия… С настоящими, реальными крыльями твои способности были больше?
— Хватит сотрясать воздух беспочвенными фантазиями!
— Ты не любишь, когда я прикасаюсь к твоей спине, — не сдавался Ланс.
— Я в принципе не люблю, когда ты ко мне прикасаешься, — отрезала Тиль.
— Покажи свою спину.
— А больше тебе ничего не показать? — взъярилась она. — То крылья, то спину. Задавай третий вопрос — и проваливай! Прицепился, как репей!
— Не терпится снова поцеловаться? — хмыкнул Ланс. — Можем сделать это просто так, без всяких там условий.
Тиль застонала, закатив глаза, и прибавила шагу.
— Ты анаэта, все сходится, — сказал он, не отставая. — Светлые волосы, синие глаза…
— Знаешь, я ошиблась, — сказала Тиль. — Ты все-таки сошел с ума в своей могиле.
— Покажи спину — и закроем этот вопрос.
Она остановилась, повернулась и, тыча пальцем ему в грудь, раздельно произнесла.
— Я. Не. Собираюсь. Тебе. Ничего. Показывать! Ты наглый, настырный, упертый, рыжий баран!
— Точно анаэта, — кивнул Ланс. — Даже ругаешься культурно. Баран. — Он хмыкнул. — Знала бы ты, какие эпитеты я слышал в свой адрес!
— Не сомневаюсь, что все они были заслуженными, — буркнула она.
Из-за развалин показалась широкая фигура тролля, который разбирал завал, откладывая огромные камни в сторону и горестно подвывая.
— Ульрих! — окликнула его Тиль.
Тролль обернулся, посмотрел ошалело, а потом бросился к ней и, обняв ручищами, прижал к груди.
— У! — коротко всхлипнул он. — У!
Потом отстранился, сжал губы и, покраснев от натуги, промычал: