Крылья феникса - стр. 23
Когда я завернула за угол, моему взгляду предстала богато одетая дама средних лет и черноволосая девушка – примерно моя ровесница, на щеках которой играл румянец, заметный даже на ее смуглой коже.
При моем появлении внимание их обеих направилось на меня, и я, чтобы не показаться невежливой, поприветствовала:
– Добрый день.
– Добрый, – отозвалась дама.
Девушка же нервно повела плечами и, не говоря больше ни слова, устремилась в ту сторону, откуда пришла я. Все ее пять далеко немаленьких и туго набитых чемоданов полетели следом, подхваченные едва заметными маленькими искрами.
В зал я пришла одной из первых. Ведущая в него высокая двустворчатая дверь, больше похожая на врата, была широко распахнута. Из зала доносились голоса, негромкая спокойная музыка и такой же негромкий смех. Прежде чем войти, я на миг замерла, унимая быстро забившееся сердце, расправила плечи, приподняла подбородок и перешагнула порог.
Пресветлый, как же здесь все-таки красиво…
По периметру всего зала возвышались вазы с букетами живых цветов, источающих приятный свежий аромат. От множества кристаллов на люстрах отражался свет, проникающий свозь большие арочные окна. Глянцевый светлый пол отражал золотистую лепнину высокого потолка и изящные, мастерски написанные фрески… Но долго очередные прелести интерьера я не рассматривала, увидев тройку стоящих неподалеку девиц. Все они были одеты точно так же, как я, за исключением обуви и украшений. Заметив меня, они прошлись по мне беглыми, но оценивающими взглядами.
Идя сюда, я собиралась действовать по ситуации, и сейчас решила сохранять нейтралитет. Пытаться присоединиться к их компании и познакомиться не стала, встав на некотором от них расстоянии.
Вскоре зал начал стремительно наполняться девушками. Кто-то – в основном второкурсницы – приходили парами и небольшими группками. От первокурсниц их отличали небольшие золотые броши, приколотые на груди. Те, кто только поступил, входили в зал по одной, но, в отличие от меня, многие друг друга знали. И не удивительно! Они ведь с детства вращаются в одних кругах.
Аэллины пришли позже. Все курсы одновременно буквально вплыли в зал, являя собой настоящую вереницу красоты, затмившую и заполнившую все пространство. Их одежда немногим отличалась от нашей, но то, как эти девушки себя держали, с каким достоинством шли, выдавало в них настоящих воспитанниц Института. Кроме того, если среди ниллэ встречалось немного действительно красивых девушек, то аэллины были как на подбор. Все как одна светловолосые, с правильными чертами лица и стройными фигурами.
Я мысленно усмехнулась, вспомнив, как этим утром, надев желтое платье, ощущала себя принцессой. В сравнении с ними меня можно легко назвать дурнушкой.
Далее мы все как-то постепенно выстроились в стройные ряды: аэллины в одной части зала, ниллэ – в другой. Поблизости от себя я внезапно заметила девушку, с которой столкнулась в коридоре, и выглядела она до сих пор хмурой.
Последними в зал вошли преподаватели, деканы факультетов, среди которых была леди Нейль, и директриса – высокая худощавая женщина, возраст которой не поддавался определению.
Из последовавшей речи я уяснила для себя несколько важных моментов.
Во-первых, сроки обучения. Аэллины учились в Институте четыре года. В течение третьего курса каждая из них выбирала себе ниллэ из первокурсниц, которые в совокупности обучались всего два года. Таким образом, аэллина и ее ниллэ выпускались одновременно.