Круг перемен - стр. 28
Судя по запаху, предстояло фасовать рыбные суповые наборы. Отрубленные лососёвые головы таращились на неё из ящика стеклянными глазами-бусинами. Анфисе вдруг вспомнился один забег, проигранный спортсменке из Конго. Несчастная, взмыленная, она стояла у кромки стадиона и смотрела на тренера. Наверное, у неё были такие же глаза. Но тогда в её жилах вместе с кровью пульсировало счастье полной жизни. Только она об этом не задумывалась, поглощённая смешной сиюминутной бедой, которая исчезла через пару месяцев после отборочных соревнований на первенство России.
Мысли о спорте приносили зудящую боль. Анфиса шлёпнула на пенопластовую тару рыбную голову, добавила пару плавников и затянула плёнкой. Руки работали сами по себе, доведя действия до автоматизма. В наушниках звучала классическая музыка. Если абстрагироваться от действительности, то можно позволить себе следовать за мелодией, которая имела силу раздвигать стены и уносить ввысь.
Начальник фасовочного цеха Александр терпеть не мог Анфису Низовую. Она раздражала его своей независимостью и отрешённостью, особенно когда иронично смотрела исподлобья, когда он раздавал распоряжения. В такие моменты Александр чувствовал себя никчёмным, и ему хотелось резко сказать, что от таких каракатиц, как она, его с души воротит. Некрасивая, маленькая, горбоносая, да ещё хромая! Как говорила его мать: «Отворотясь не насмотришься». Нет! Он любил высоких, голубоглазых, спортивных. Да и сам, под настроение, иногда пробегал пару кругов по парку, не забывая ловить заинтересованные девичьи взгляды. Эх, хорошо, когда в мышцах есть сила, а впереди интересная и обязательно обеспеченная жизнь.
Девушек он любил, но эта Низовая… Вы что думаете она слушает в наушниках? Какую-нибудь весёленькую попсу тили-тили, трали-вали? Нет! Когда он проходил мимо, то в наушниках явственно раздавалось пиликанье скрипок или медленно-тягучие звуки оркестра. Ну ладно, нравится тебе тягомотина – слушай, но Низовая отрывалась от коллектива даже в перерывах. Когда все дружно сидели в своих телефонах, Анфиса демонстративно доставала из рюкзачка настоящую бумажную книгу и читала! Бумажную книгу! Как старая бабка, которая понятия не имеет, что в мире царит электронный формат и все нормальные люди пользуются гаджетами.
В порыве раздражения Александр постоянно ставил Анфису на самые трудные участки работы – знал, что она выполнит норму. Стиснет зубы, нахмурит брови и будет без отдыха раскладывать, взвешивать, упаковывать, словно никогда не знала усталости.
Захребетники, мажоры… Хлёсткие слова женщины, что рассказала Инне про Олега, засели в памяти и колко жгли обидой, словно это именно она, Инна, покалечила несчастную Анфису, некстати оказавшуюся на пути автомобиля.
«Мажоры никчёмные, чтоб они провалились!» – припечатала женщина, когда Инна шла к машине, чтобы быстрее унести ноги и затолкать новое знание в самый дальний угол памяти.
«И зачем поехала? – ругала она себя. – Если Олег и виноват, то теперь сполна рассчитался за свои ошибки».
Никчёмная мажорка… Инна ударила руками по рулю и с обидой закусила губу.
Ну какая же она мажорка? Да, у неё есть прекрасная трёхкомнатная квартира в наследство от бабушки. Машину мама подарила на двадцатилетие. Оплачивает учёбу тоже мама. Ещё мама каждый месяц переводит на карточку энную сумму, которая вполне покрывает расходы. Но ведь так поступают любые нормальные родители! И ничего особенного! Кстати, некоторые студенты живут в сто раз лучше.