Кровь как лимонад - стр. 45
Драган перехватывает взгляд Марка и поясняет:
– Разнюхал телочек спидáми, чтобы потрахаться от сердца, и тут вся канитель началась. А их прет на движ. Спустились потанцевать – не то. Вернулись сюда, видишь – теперь играют. Уимблдон у них. Стонут, как Маша Шарапова, а я еще и не дрючу их.
Драган смеется. Его смех похож на хруст мнущихся алюминиевых банок из-под пива.
Марк вспоминает, как Алька рассказывала о пристрастии Драгана к несовершеннолетним. Назвала его тогда «чертовым лоликонщиком». Не исключено, что в этом увлечении тоже каким-то образом проявляется любовь серба к дорогим экологически чистым продуктам. Марк еще несколько секунд наблюдает за «теннисистками», потом отводит глаза и в его голове вспышками стробоскопа возникают сцены, действующие лица в которых – Драган, диван, на котором он сидит, девочки в коротких юбках. Серб тем временем говорит:
– На копов в этом деле надежды мало. Для них это одна проститутка, один дагестанец и один глухарь. Землю носом рыть не будут.
– Наверное, – пожимает плечами Марк.
– Найти того, кто убил, надо, – продолжает Драган. – Для Ильяса – это дело чести, погиб его племянник. Виновный должен ответить. Я тоже понес ущерб…
– Ущерб? – перебивает его Новопашин. – Алька погибла, а для тебя это только ущерб? На одну девчонку меньше будет работать, меньше прибыли, так, что ли?
– Драган, ты скоро? – капризным голосом спрашивает его одна из «теннисисток», шагнув к ним из своего угла.
Марк наблюдает за внезапным превращением Драгана в дракона – у него разве что не отрастают за спиной кожистые перепончатые крылья. Злым и суровым голосом он, не поворачивая головы, кидает несколько фраз, и испуганные девочки притихают в своем углу маленькими мышатами.
– А что я должен сделать? – интересуется Драган минуту спустя. – Написать ее родным трогательное письмо? В память о ней набить себе портак с ее изображением? У меня уже есть один, с мамой. Могу показать. Или все-таки хватит просто отмщения? В конце концов, – добавляет он, – это ты с ней спал, а сейчас сидишь тут и пялишься на лолиток.
Он наклоняется к столу, отодвигает глянцевый журнал. На его обложке – новая женская группа, недавно записавшая глупый хит, который теперь крутят по всем радиостанциям.
– Эй! – Драган трогает Марка за плечо. – Сюда лучше посмотри.
Сюда – это туда, где только что лежал журнал, скрывавший нетолстую пачку тысячных купюр и пистолет, матово блеснувший в неярком свете.
– Оставишь себе машину, заберешь ствол и деньги – тут пятьдесят тысяч. Будет мало – попросишь у Джонни И. еще, понял? Найди убийцу. Связи в ментовке у тебя остались, попроси их там посодействовать. Действуй самостоятельно, без протокола.
– Найди его! – грустным голосом произносит веселый парень Джонни И. – Если не сможешь взять живым, вали гада на месте!
Его взгляд тяжелеет так, что Марку неприятно смотреть.
– Может, еще его голову тебе принести? – интересуется Марк.
Серб делает предостерегающий жест, и Марк умолкает. Понимает, что не стóит перегибать палку с людьми вроде Джонни И.
– Нужна будет помощь, любая – обращайся, – говорит Ильяс и протягивает Марку визитку, бархатистую на ощупь.
Не глядя, Марк вместе с деньгами сует визитку в карман. Чувствует, как мнется плотная дорогая бумага. Пистолет прячет под куртку, за брючный ремень, и произносит: