Кромешная ночь - стр. 5
Я спустился с крыльца, вышел за калитку, а она неуверенно направилась через улицу.
– Вы к кому? – окликнула она меня еще издали. – Чем могу вам помочь?
Голос у нее был этакой манерной дамы – они такие голоса специально себе отращивают, – как бы приятный, но с хрипотцой и не без металла. А уж где она набралась манер, об этом ясно говорит физиономия: вся ее юность была, похоже, сплошным родео на хвостангах – когда в кроватях, а когда и не только. В глаза глянешь – мама дорогая! – случись что, она тебя так обложит, столько выдаст грязи, сколько не найдешь на квадратной миле сортирных стенок, самых расписных.
– Я ищу мистера или миссис Уинрой, – сказал я.
– И что? Вот я как раз и есть миссис Уинрой.
– Как поживаете? – пропел я. – Меня зовут Карл Бигелоу.
– И что? – Это ее «и что» сразу начало меня доставать. – И что, мне положено обрадоваться?
– Не смею надеяться, – сказал я. – Но может быть, вас обрадуют пятнадцать долларов в неделю?
– Пят… А, ну конечно! – Она вдруг улыбнулась. – Простите великодушно, Карл… мистер Бигелоу. Нашей уборщице… то есть горничной… пришлось уехать домой повидать родителей – что-то у них там приключилось, не знаю, – а вас мы ожидали на прошлой неделе, но потом все как-то завертелось, закрутилось…
– Конечно. Разумеется… – прервал я поток самооправданий. Противно, когда человек так уродуется из-за жалкой пятнашки баксов. – Это полностью моя вина. Можно, я слегка заглажу ее, предложив вам немножко выпить?
– Вообще-то, я как раз только что, вы… – Она замялась, задумалась и сразу стала мне куда милее. – Если вы уверены, что…
– Могу себе позволить, – сказал я. – Сегодня праздную. А ужиматься начну с послезавтра.
– Что ж, – проговорила она, – в таком случае…
Я взял ей два виски. Потом, заметив, что у нее вертится на языке вопрос, дал тридцать долларов.
– За две недели вперед, – пояснил я. – о’кей?
– Ах, ну что вы! – изобразила она протест, с этакой хрипотцой, во всей красе демонстрируя голос манерной светской дамы. – Платить вперед совсем не обязательно. Все-таки мы – мистер Уинрой и я – делаем это не ради денег. Считаем, что такие вещи в каком-то смысле наш социальный долг. Понимаете? Когда живешь в маленьком городке при колледже, надо…
– Слушайте, давайте дружить, – сказал я.
– Дружить? Боюсь, что я не совсем вас…
– Да ладно. Будьте проще. Я не успел приехать, как через четверть часа уже узнал обо всех проблемах мистера Уинроя.
Ее лицо чуть напряглось.
– Что же вы сразу-то не сказали! А то я тут, как дура последняя…
– Я ж говорю, – повторил я, – будьте проще! – И я осклабился, предъявив коронную свою улыбку – широкую, мальчишескую, открытую. – Когда мне втирают про то, как все завертелось, про дуру последнюю и прочую дребедень, у меня голова сразу кругом. А она и так у кого угодно закружится, стоит ему только взглянуть на вас.
Она улыбнулась. Положила руку на мое запястье и сжала.
– Вас, мужчин, только послушай! Или вы это в хорошем смысле?
– Конечно, в хорошем, неужто в плохом, – усмехнулся я.
– Боже, я, наверно, выгляжу ужасно! Нет, честно-честно, Карл… Ой, что я говорю? Не слушайте меня. Вот разболталась! Уже по имени к вам обращаюсь!
– Вообще-то, ко мне все так обращаются, – успокоительно произнес я. – Я даже и не знаю, как бы я себя чувствовал, если бы кто-нибудь вдруг назвал меня «мистер».