Криасморский договор. Пляска на плахе - стр. 6
– Задача не из легких, я уже много раз думала об этом, – отозвалась латанийка. – Но в любом случае мы можем дождаться старости, когда моя утроба усохнет, и вместе уйти в монастырь.
Грегора передернуло.
– Это единственное, что заставит меня туда вернуться. Ты же знаешь, я ненавижу это место.
Ириталь пожала плечами и вымученно улыбнулась:
– Зато отмолим все развратные грешки.
– Только это нам и останется.
Они снова перевели разговор в шутку. Всегда так делали, когда речь заходила о будущем. И Грегору порой начинало казаться, что дождаться старости, дабы провести последние годы вместе с возлюбленной, было не самой скверной идеей, даром что Орден он ненавидел. Да только ждать всю жизнь не хотелось.
– Иди сюда. – Он притянул девушку к себе и поцеловал. Ириталь ответила – жарко, как делала всегда, когда вспоминала, сколь кратким может быть их счастье. Обвила руками его коротко стриженную голову и закрыла глаза, отдаваясь моменту.
Позади них, со стороны поля, послышался хруст веток. Грегор отстранился.
– Спрячься за деревом, – сказал он. – Если что, уходим порознь.
– Да.
Ириталь огляделась, подмечая, не оставила ли следов своего присутствия, и, убедившись, что все в порядке, притаилась за поваленным стволом. Грегор отряхнул одежду, подхватил с земли плащ и, держа руку на рукояти кинжала, шагнул навстречу человеку, то пробирался сквозь заросли.
– Это я, Альдор! – громко шепнул незваный гость. – Не бейте, ваша светлость.
Грегор вздохнул с облегчением. Сенешаль Альдор ден Граувер был единственным другом, кто знал об их с Ириталь секрете.
– Один?
– Да. Пожалуйста, пусть леди тоже выйдет. Я знаю, что вы вместе.
Ириталь с опаской выглянула из-за ствола.
– Альдор, на тебе лица нет, – изумилась она. – Что стряслось?
Граувер и правда выглядел неважно: каштановые вихры разметались в беспорядке, лицо с непривычно мягкими для северян чертами побледнело, глаза тревожно бегали. Грегору даже показалось, что худосочное тело друга била крупная дрожь.
– Что там у тебя? – Он кивнул на письма, торчавшие из поясной сумки сенешаля.
– Новости из столицы. Первое – для вашей светлости. Второе письмо – для леди Ириталь. Простите меня.
– Боже, за что?
– За то, что приношу скверные вести. – Альдор протянул им послания. – Прошу, читайте немедленно. Это очень важно.
Грегор выхватил свернутый в трубочку плотный лист с печатью императорского двора. Ириталь, увидев герб родного Латандаля, с мгновение колебалась, но все же взяла себя в руки и надломила сургуч.
– Хранитель Милостивый и сын его Гилленай! – вырвалось у Грегора. – Дядя Маргий… Император умер.
– Да покоится его дух в Хрустальном чертоге, – следуя обычаю, отозвался Альдор. – Мне очень жаль, ваша светлость.
Грегор раздраженно отмахнулся.
– Что толку от жалости? Здесь пишут, что завещание было утрачено, а прямых наследников у дяди не осталось. Меня, как его племянника по матери, призывают в столицу на Совет, который изберет следующего императора.
Альдор с тревогой покосился на Ириталь. Латанийка читала предназначенное для нее послание, не слыша всего, что говорил Грегор. И чем дольше читала, тем сильнее бледнела. Закончив, она выронила письмо и пошатнулась – Грегор едва успел подхватить ее. Альдор поднял с травы лист, испещренный латанийской вязью – языка этого древнего народа он не знал.