Крестник солнца - стр. 4
…Волжанин сумел приняться за выгодный промысел. Вареги зачал вязать, поярок валять, шляпы да сапоги из него делать, шапки шить, топоры да гвозди ковать, весовые коромысла чуть не на всю Россию делать… Волга – рукой подать. Что мужик в неделю наработает, тотчас на пристань везет, а поленился – на соседний базар.
Это про мужские занятия. Чему учились будущие жены и матери? В многочисленных староверческих обителях (в дремучих Ветлужских лесах на реке Керженец жили староверы, бежавшие из центральной России после церковной реформы Никона) многие девушки обучались «…скитским рукодельям: бисерны лестовки вязать, шелковы кошельки да пояски ткать, по канве шерстью да синелью вышивать и всякому другому белоручному мастерству». Это значит, что если «отец выдаст замуж в дома богатые, не у квашни стоять, не у печки девицам возиться, на то будут работницы; а заниматься им белой работой…»
Вполне может быть, что умея плести кружево, вышивать или вязать с бисером, Анна Швецова поддерживала достаток в семье. Во всяком случае, если вспомнить биографию знаменитого автора «Малахитовой шкатулки» П.П.Бажова, то увидим, что в его семье так тоже было. Когда отец оказывался не у дел, мать, владевшая мастерством кружевоплетения, принимала заказы от барышень на кружевные перчатки и чулки.
Фотий Швецов всегда отличался независимым характером, смелостью, волей. Вполне возможно, что эти черты характера привнесены были родичами матери, волжской вольницей.
«В той стороне (Верхнее Заволжье), – пишет Мельников-Печерский, – помещичьи крестьяне помещиков никогда в глаза не видали. Заволжские поместья принадлежат лицам знатным, что, живя в столице либо в чужих краях, никогда в наследственные леса и болота не заглядывают. И немцев управляющих не знавал там народ. Миловал Господь. Земля холодная, песчаная, неродимая… Оттого помещики и не сажали в свои заволжские вотчины немцев-управляющих, оттого и спас Господь милостливый Заволжский край от той саранчи, что русской сельщине-деревенщине во времена крепостного права приходилось не легче татарщины, лихолетья и длинного ряда недородов, пожаров и моровых поветрий. Все крестьяне по Заволжью были оброчные, пользовались всей землей сполна и управлялись излюбленными миром старостами».
Да и Швецовы, соглашаясь поехать с Демидовыми на Урал, были ещё вольными людьми. «Закабаление» – официальное – произошло по Указу Сената 1755 года, согласно которому ВСЕ ВОЛЬНОНАЁМНЫЕ рабочие Демидовых были окончательно закреплены за заводами и фактически приравнены к крепостным. Они назывались теперь «вечноотданными».
Несколько раз «вечнотданные» пытались восстановить свой прежний юридический статус, писали челобитные в вышестоящие организации (они имели на это право), подавали в суды, посылали ходоков в Петербург, отказывались работать. Крупные волнения проходили в Невьянске, на нижнетагильских заводах в 1760, 1780 годы. Руководили этими волнениями потомственные ремесленники, квалифицированные мастеровые, заводская элита. Но поскольку заводчики, в том числе и Демидовы, были крайне заинтересованы в закреплении у себя высокопрофессиональных рабочих и членов их семей навечно, то для достижения цели пущены были в ход и подложные документы, и подкуп чиновников, приехавших проверять ревизские сказки, часть документов была даже уничтожена. В итоге многолетняя борьба «вечноотданными» была проиграна, и они уравнивались с другими категориями заводских крепостных людей. Хотя и Демидовы вынуждены были пойти на уступки, повысить оклады тем мастеровым, которые были приравнены к крепостным. Так же пострадали и староверы, бежавшие на Урал и помогавшие Демидовым строить заводы, искать руды и золото. Демидовы староверов принимали, скрывали – до переписи. А во время переписи населения появлялись «не помнящие родства» или незаконнорожденные. В итоге и беглые староверы становились «вечноотданными», если, конечно, к тому времени не успевали выбиться в купцы и откупиться.