Крест, орел и полумесяц. Обманчивый рай - стр. 60
– Но зачем? – прошептал я. – Господи, зачем ты так поступила? Чем оправдана такая жестокость?
– Я не хотела бы утомлять тебя этим рассказом, – ответила Феофано, приблизившись ко мне. Я вновь почувствовал аромат ее волос, мягкое прикосновение рук и теплое дыхание. Страсть вскружила мне голову, и я, позабыв обо всем, заключил девушку в крепкие объятия, а наши уста соединились в жарком поцелуе.
Горячее дыхание Феофано кружило мне голову, и дрожь волнами разливалась по всему моему телу. Снова, как и много лет назад, я чувствовал страсть и вожделение, способные затмить мой рассудок. А весь остальной мир вдруг исчез, растаял, потерял для меня всякое значение и казался теперь пустым и обреченным.
Когда же сознание вернулось, мы опустились на небольшой диван, который в последнее время служил мне кроватью, и долго сидели, любуясь друг другом и не произнося ни слова. Я гладил ее волосы и не отрываясь смотрел в пленительные темные глаза, которые не раз кружили мне голову в прошлом. Не устоял я и на этот раз.
– Расскажи мне все, – попросил я Феофано уже мягким, почти умоляющим голосом. – Почему ты не дала мне знать, что жива? Кто и зачем распустил слух о твоей смерти?
– Слишком много вопросов, – прошептала девушка, проводя рукой по моей щеке. – Неужели недостаточно и того, что мы снова вместе. Как тогда в Патрах. Помнишь?
Однако я не позволил сбить себя с толку, и хотя волнение от вновь обретенной любви по-прежнему трепетало в моей душе, разум страдал от недомолвок и тайн, которые плотной завесой окутали прошлое Феофано.
– Прошу, ответь, – негромко, но настойчиво повторил я. – Клянусь, что не стану осуждать тебя.
Феофано вдруг приподнялась, ее глаза осветились странным блеском.
– Не торопись обещать мне этого, Георгий, – произнесла она слегка изменившимся голосом. – Ты даже не представляешь, что пришлось мне пережить за это время. Какую цену заплатить, чтобы еще хотя бы раз увидеть тебя.
Загадочные слова Феофано пробуждали в моей душе тревогу и порождали лишь новые вопросы. Однако прежде чем я успел вымолвить хотя бы слово, она заговорила вновь.
– Ты, конечно, слышал о чуме, что разразилась сразу после твоего отъезда из Патр, – медленно проговорила она, не поднимая на меня глаз. – Эта болезнь унесла множество жизней, а вскоре заразилась и я. Никто уже не верил, что меня возможно исцелить, а местные лекари обходили наш дом стороной. Я смирилась со своей участью, однако отец с этим мириться не пожелал. Он разослал вестников во все концы полуострова, призывая лучших целителей и суля огромные деньги за мое спасение.
Феофано глядела в пустоту. Сейчас в ее памяти оживало прошлое, которое, судя по всему, ранило ее душу.
– Но деньги не потребовались, – продолжала она после слегка затянувшейся паузы. – Один лекарь, прибывший на зов отца, обещал вылечить мою болезнь, но при двух условиях.
– Что это за условия?
– Первое, – произнесла Феофано. – Я должна порвать со старым миром. С теми, кого я знала и любила…
Она посмотрела на меня, и голос ее заметно дрогнул.
– Второе, я должна была навсегда покинуть Патры и начать новую жизнь, вдали от родного дома.
– Неужели отец согласился на это? – не мог поверить я.
– У него не было иного выбора, – пожала плечами Феофано. – Либо расстаться на неопределенный срок, либо потерять меня навсегда.